Читаем ATHRA (Крымский детектив). Часть I полностью

27 октября 2018 г. около 22 часов на аварийной территории технического причала затона им. Кирова, находящегося по адресу: г. Феодосия, Новообразцовая улица, 127, литер А-Ж, мною обнаружен труп Бероевой Александры Валентиновны (17 лет) проживавшей по адресу: пгт. Виноградное, ул. Октябрьская, д. 63, кв. 2.

Первичный диагноз: многочисленные травмы верхних и нижних конечностей, позвоночника, сотрясение головного мозга, ушибы мягких тканей головы.

Принимая во внимание, что имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления, предусмотренного п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 110 УК РФ, а также возможную связь вышеуказанного преступления с имеющимися в производстве делом 01-0703/18,

Постановил:

возбудить уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 110 и ч. 1 ст. 119 УК РФ.

Уголовное дело принять к своему производству и приступить к расследованию.

Копию настоящего постановления направить прокурору Кировского района и прокурору г. Феодосии.

Следователь Кировского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Крым и городу Севастополю

Капитан юстиции С.К. Герасимов

28 октября 2018 г.

<p>#2. АНЯ</p>

Аня прогремела кроссовками по металлическому трапу и, стараясь не расплескать кофе из чашки, переступила порожек машинного отделения.

Спиной она еще ощущала, как пылает утреннее солнце, но сюда тепло не доходило, и по рукам побежали мураши.

– Я… я принесла кофе.

Удушливый полумрак пропитался холодом и едким запахом старого масла, у одного из дизелей угадывался силуэт человека.

– Кофе, – повторила Аня. Из теней ей ответил скрипучий, как ржавая петля, голос:

– Доделать надо.

Она раздраженно дернула плечами, громко отпила из чашки и выдохнула облачко кофейного пара. В полумраке, словно в ответ, что-то металлически звякнуло.

Галактионов Иннокентий, ее «отец». То есть, биологически он им и был, и фактически был – но этим, подобно жутковатой матрешке, не исчерпывался.

– Так в-вы встали на учёт? – прервала Аня молчание и опёрлась спиной о металл дверной рамы.

– Мне все объяснили.

– Там десятидневный срок.

На это Галактионов не ответил.

Что ж, он пятнадцать лет провёл в тюрьме, ему ли не знать.

А ещё убил сокамерника.

А ещё – ее мать.

– Где думаете жить? – спросила Аня. – Там все строго.

– Человек должен жить дома, – Галактионов загремел чем-то в дизеле и добавил: – И тебе не помешает.

– А-га.

Аня с холодком представила кабинку охраны: разбитое зеркало, засохшая лужа маминой крови на полу, черная плесень на когда-то отштукатуренных саманных стенах. В детстве Ане нравилась эта избушка, но сейчас…

В детстве Аня и по отцу скучала. Перед первым в жизни дежурством она так тряслась и нервничала, что выключила свет и заперлась в туалете отделения. И вспомнила о папе. Там, в темноте, казалось, что он вот-вот придёт и откроет дверь, и заберёт из этой жизни. И будет немного добрый, немного виноватый…

Он не пришёл.

Потом ее отправили на воспроизведение показаний: надо было с обвиняемым и двумя понятыми ехать на очистные, чтобы описать детали кражи. Там Аня составила протокол и повезла вечером начальнику. Он его молча порвал, и ей пришлось ехать снова – с понятыми, с обвиняемым, за двадцать километров от УВД, – чтобы начальник порвал и второй протокол, и третий… К четвертому Аня снова заперлась в туалете, рыдала и представляла, как придет ее отец и всем настучит по голове.

Он не пришёл.

Галактионов сидел в тюрьме за убийство мамы, и постепенно Ане началось казаться, что настоящий ее отец остался где-то в прошлом, в лоскутах воспоминаний, в беспокойных снах, а его координаты в пространстве и времени занял чужой человек.

Перейти на страницу:

Похожие книги