Атаман А. И. Дутов

29-летний талантливый организатор белых партизан полковник Б.В. Анненков еще в декабре 1918 г. во главе своей Партизанской дивизии был направлен в Семиречье для борьбы с повстанцами Лепсинского и Копальского уездов (Черкасская оборона). Однако усмирение восстания затянулось почти на год до октября 1919 г. Покинуть Семиречье и усилить в переломный период лета 1919 г. своей дивизией белый Восточный фронт Анненков, несмотря на приказ Колчака, не захотел и продолжил бороться с восставшими семиреченскими крестьянами. В октябре за победу над ними приказом Верховного Правителя и Верховного главнокомандующего адмирала А.В. Колчака Анненков был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени и чином генерал-майора. После ликвидации Черкасской обороны Анненков повел борьбу с частями Семиреченского фронта красных. Были взяты города Копал и Джаркент. В декабре 1919 г. в Семиречье была образована Отдельная Семиреченская армия, численностью 7200 штыков и сабель и 6 орудий. Не будет преувеличением сказать, что к началу 1920 г. Анненков в Семиречье находился на положении местного князька, который, если это было в его интересах, подчинялся центральной власти, а если нет – действовал по собственному усмотрению. Явных соперников он старался устранять. В частности, арестовал и изгнал из Семиречья Войскового атамана Семиреченского казачьего войска Генерального штаба генерал-майора А.М. Ионова.

Появление дутовцев в Семиречье стало неожиданным и неприятным сюрпризом для Анненкова. По свидетельству, оставленному, вероятно, кем-то из анненковцев:

«…Вдруг, как снег на голову, с запада подходит Оренбургская армия атамана Дутова. Армия!!! Громкое слово. Это не армия, а 13 тысяч ртов, больных тифом. Из 13 тысяч ни одного бойца. Это чистый факт. Эту «армию» пришлось принять Семиреченскому фронту под свою защиту, ибо она была совершенно НЕБОЕСПОСОБНА (так в документе. – А. Г.). Уже к бывшим двум фронтам прибавился еще один, в западном направлении. Оренбургцы, отступив, потянули за собой красноармейцев, и те вышли на тракт Сергиополь – Копал… партизанам страшен новый враг. Этот враг очень сильный и грозный. Это – тиф, занесенный оренбургцами… Кошмарную картину представляла из себя отступающая вереница Оренбургского обоза, именуемая «армией». Большинство женщин и детей. Бойцов не видно. Все сидят на повозках или санях, в которых запряжены или едва идущие кони, или верблюды. Закутанные в самых разнообразных костюмах сидят солдаты, офицеры и казаки со своим семейством. Рядом винтовка, иногда пулемет. Лошадьми не управляют – холодно. Лошади плетутся за впереди идущей повозкой. Так эта печальная процессия проползает деревню, измученные, голодные, как саранча, накидываются на все съедобное, пожирают, засыпают с тем, чтобы завтра снова продолжить тот же трудный путь. По дороге разбросаны снаряды, патроны, пулеметы, а винтовкам счета нет, но больше всего мертвых тел. Их не зарывают, нет сил. В самых разнообразных позах застыли они вдоль дороги. Кто скорчился и греет руки ртом, кто пытается встать. Кто же прикрывает эту «армию»? Никто! Она идет под честным словом. Два полка, только два полка красной кавалерии и то слабых, измученных тифом, плетутся в одном переходе за дутовцами по этой печальной дороге. Вот эта «армия» вышла на этапную дорогу Копал – Сергиополь. Здесь она ожила. Полный порядок. Всего вдоволь. Армии отведен самый богатый район, безопасный. Нужно защищать одну лишь дорогу. Увы! в одну прекрасную ночь на эту дорогу вышли два красных полка и «армия» умоляет ее поддержать. Дивизион прогоняет красных, он должен уже здесь находиться, ибо образовался фронт.

Атаман Дутов прибывает в последних эшелонах, но он почему-то шел со своим конвоем не по дороге, а степью, наблюдая в бинокль за своей армией. Сложена песенка:

Из страны, страны далекой,
С Оренбурщины широкой,
В непогоду и буран
Сыпет Дутов атаман.

Кто в санях, а кто верхом,
Кто в телеге, кто пешком,
Кто с котомкой, кто с сумой,
Кто с собакой, кто с женой и т. д.