Каковы были цели эсеров в борьбе с Колчаком? Прежде всего, они стремились любым путем вернуть себе власть в России, утраченную после падения Временного Всероссийского правительства (Директории). Являясь победителями на выборах во Всероссийское Учредительное собрание, они считали только себя вправе встать у руля государственной машины в этот непростой момент. Как писал член ЦК ПСР В.Г. Архангельский, «партия, собравшая большинство голосов при выборах в Учредительное Собрание, обязана была выступить на его защиту против посягательств представителей меньшинства на ясно выраженную волю народа»1205. Однако опыт нахождения эсеров у власти в 1917 г. и летом – осенью 1918 г. отчетливо продемонстрировал полную несостоятельность их политического курса, ведшего к гибели страны. Генерал В.Г. Болдырев отмечал, что «самарское правительство было весьма тесно связано с только что утратившей власть эсеровской партией, с которой у многих еще слишком свежи были счеты. Керенщина была еще слишком памятна даже при нависшей угрозе со стороны Советов»1206. Во многом по этой причине противники эсеров – сторонники правого курса – считали «состав «черновского» Учредительного Собрания, избранного в ненормальных условиях и состоявшего почти наполовину из большевиков и левых социалистов-революционеров, не правомочным…» и выступали за созыв нового Учредительного собрания после свержения власти большевиков1207.
Еще до омского переворота эсеры «готовились к неминуемой атаке справа»1208. В военно-политическом отношении эта подготовка сводилась к агитации и формированию батальонов имени Учредительного собрания, в которых офицерские должности предоставлялись только эсерам1209, и русско-чешских полков. Ко времени переворота 18 ноября эсеры имели три центра своего политического влияния на востоке России: Директорию (Омск), заметно полевевший съезд членов Учредительного собрания (Екатеринбург)1210 и Совет управляющих ведомствами Комуча (Уфа)1211.
Здесь уместно процитировать высказывание находившегося в 1918–1919 гг. на востоке России британского полковника Д. Уорда – командира 23-го Мидлсекского батальона: «…Уфимская Директория вела свою власть от умеренной партии социалистов-революционеров и состояла из «интеллигенции» – республиканцев, визионеров, непрактичных людей… Эти люди обвиняли казаков за их безотчетную лояльность, а офицеров армии за все преступления, в которых виноваты цари, и в худшие дни Второй Революции они травили их, подобно крысам, в подвалах и на улицах. Офицеры и казаки в свою очередь проклинали Керенского и социалистов-революционеров за расстройство старой армии, за то, что именно они развели в стране анархию и большевизм. Не может быть никаких сомнений, к кому надлежит отнести порицание»1212.
Думаю, не стоит сомневаться в том, что в случае победы белых Колчак действительно созвал бы Учредительное собрание. Об этом он сам совершенно искренне, на мой взгляд, писал 28 июля 1919 г. в частном письме генерал-лейтенанту А.Н. Пепеляеву: «Не мне, принявшему перед Сенатом присягу в передаче этому Собранию всей полноты власти и обязавшемуся в его немедленном созыве, как только будет уничтожен большевизм, говорить о целесообразности этого…»1213 При этом Колчак был резко против предложения Пепеляева о немедленном созыве Учредительного собрания в ходе войны, полагая, что «это будет победа эсеровщины, того разлагающего фактора государственности, который в лице Керенского и Ко естественно довел страну до большевизма. На это я никогда не пойду»1214. Аналогичные соображения были высказаны им в ответ на ноту Верховного совета Антанты от 26 мая 1919 г.1215
Не смирившись с потерей власти после переворота в Омске 18 ноября 1918 г., социалисты предприняли ряд безуспешных попыток реванша. Одной из наиболее опасных для Белого движения можно назвать попытку захвата власти в результате заговора против Войскового атамана Оренбургского казачьего войска и командующего войсками Юго-Западной армии генерал-лейтенанта А.И. Дутова в Оренбурге. Об этой и других попытках вооруженного реванша эсеров в союзе с лидерами национальных окраин и пойдет речь.