Атаман А. И. Дутов

С переменным успехом шли бои и на Ташкентском направлении. Разведка доносила, что красные на этом направлении усиливаются. По взятии Орска Дутов предполагал развить наступление на Актюбинск и ликвидировать весь Южный фронт. В середине августа казаки на этом направлении перешли в наступление и 14 августа овладели станцией Яйсан⁸⁵⁸. Красные под Яйсаном понесли серьезные потери⁸⁵⁹. Однако ликвидация Южного фронта могла быть достигнута лишь в случае полного освобождения от красных всего Туркестана, на что, учитывая колоссальную площадь этого региона, были необходимы весьма значительные силы. Такая задача была для оренбуржцев непосильной, на какую-либо стороннюю помощь, за исключением снабжения, рассчитывать не приходилось. К этому периоду относится курьезный эпизод переговоров красного взвода и казачьей сотни станицы Краснохолмской, имевших место на Ташкентском фронте. Обе стороны при встрече призывали друг друга сдаться, а при уходе сотни из взвода в ее направлении раздался окрик: «Передай привет маме!» Крикнул молодой красный казак своему бородатому папаше»⁸⁶⁰. В такие моменты, несмотря на некоторый комизм данной конкретной ситуации, особенно ярко чувствовался братоубийственный характер и трагизм Гражданской войны, фронты которой пролегли даже через многие семьи.

Осенью бои с переменным успехом для обеих сторон велись в районе станций Яйсан, Мартук и Сагарчин – между Илецкой Защитой и Актюбинском. Со стороны красных действовал бронепоезд, белые пробовали применять авиацию⁸⁶¹. В дальнейшем на этом направлении бои носили локальный характер, а линия фронта значительных изменений вплоть до декабря 1918 г. не претерпела.

Вопрос со взятием Орска затянулся до самого конца сентября 1918 г., а уже в начале октября в связи с крушением Поволжского фронта на севере образовался Бузулукский фронт, ставший главным для оренбуржцев. «Мы совершенно не имеем обмундирования и белья, и полки наши одеты отвратительно, и, тем не менее, вот уже три месяца мы деремся без всякой посторонней помощи. У нас не было ни чехословаков, ни добровольцев, ни солдат; все делается исключительно казачьими руками», – писал Дутов⁸⁶².

По возвращении из Омска Дутов получил письмо от руководителя Добровольческой армии Генерального штаба генерала от инфантерии М.В. Алексеева, написанное в Новочеркасске 19 (6) июля 1918 г. Мог ли Дутов еще полтора года назад удостоиться внимания крупнейшего военного деятеля России того времени?! Разумеется, нет. Теперь же оренбургский атаман являлся вполне самостоятельной фигурой на политической сцене антибольшевистской России, и именно этим было обусловлено обращение к нему Алексеева. Разумеется, получение этого письма способствовало значительному росту самооценки Дутова.

Алексеев стремился скоординировать действия антибольшевистских сил юга и востока России, получить свежие оперативные сведения, а также выяснить политическую ориентацию Дутова. Кроме того, к этому периоду относился его замысел перенести борьбу с большевиками на Волгу с целью восстановления Восточного фронта. Алексеев писал Дутову:

«Милостивый Государь! Обстановка складывается таким образом, что нам в весьма близком будущем придется войти в непосредственное соприкосновение. Нам необходимо взаимно осведомить друг друга о наших целях, задачах и о занимаемом положении. Задачи, которые ставила себе Добровольческая Армия с первого момента ее возникновения и до сего времени, оставались неизменными, но некоторые обстоятельства заставляли нас действовать в узкой сфере местных интересов. В настоящее время общая конъюнктура настолько переменилась, что мы не только получаем возможность, но и приобретаем обязанность перейти к нашим коренным целям более широкого масштаба.