Атака зомби

Алая струйка, вытекающая из уголка рта отца, завораживала. Дан пытался отвести от нее взгляд, но тут же натыкался на пустые, больше ничего не выражающие глаза Павла Сташева – и уж лучше, поверьте, смотреть на кровь.

Его кровь.

На его лице.

– Да хрен с ними, с делами этими, с очисткой Земли, со слизнями. Нет, честно, хрен с ними. Просто, батя, ты мне очень нужен…

Искусственное дыхание. Надо сделать искусственное дыхание! Дан дышал в рот отцу и массировал грудную клетку.

– Он мертв, – голос Мариши прорвался через защитный барьер. – Ему не помочь. Твой отец мертв. Он погиб, спасая Москву от нашествия зомбаков. Он погиб как герой.

– Нет! Ему можно помочь… – Данила еще что-то говорил, уже зная, что ничего не может сделать для отца. Ни-че-го. Потому что отца больше нет.

Гурбан присел рядом, закрыл глаза Сташеву-старшему.

– Лучше сразу, – сказал, – потом вообще не закроются. А так хоть по-людски. Может, схоронить получится…

Командир кивнул Марише, типа ты знаешь, что делать, действуй.

Мариша взяла Дана за руку, принялась что-то говорить, быстро-быстро говорить, много-много. Данила ни слова не понимал, он завороженно следил за движением ее губ, за мимикой красивого лица… А у бати лицо теперь неподвижное. Батя погиб. И теперь можно плакать. Дан хотел плакать навзрыд, но не мог, будто кто-то перекрыл плотиной его слезные железы.

– …ничего уже не изменить, – услышал он издалека голос Мариши, а потом звук выкрутили на максимум, Дану даже пришлось схватиться за уши, чтобы не оглохнуть. – Надо жить дальше.

Жить дальше… жить… дальше…

Данила кивнул. Это уж точно – надо. И дальше некуда. Вся его жизнь – вопреки всему. Вопреки тому, что мир ему достался гадостный, полный опасностей и боли. Вопреки тому, что мать слишком много курила и убила себя этим. Вопреки тому, что не стало отца…

– Пока мы дышим – мы сражаемся, – сказал рядом Гурбан.

– Ага, – кивнул Дан и отвернулся.

Плотину на его глазах наконец-то прорвало.

* * *

Выстрелы сливались в один навязчивый грохот, который лез в уши, забирался в голову и заполнял ее всю, без остатка. Ярко сверкнула вспышка слева от Спасской башни. Посыпались обломки кирпичей. Целый сектор древней стены заволокло дымом.

– Ну что ж, приступим, – сказала Ксю сама себе просто потому, что с умным человеком всегда приятно общаться, особенно если этот умный человек – блондинка.

Она только-только собралась выяснить, что же напихали в усилитель, когда диод на его боку вдруг замерцал. Ксю это не столько обрадовало, сколько удивило. Надо же, прибор уцелел после автоматной очереди практически в упор, кто бы мог подумать… И еще один сигнал? Профессор не справился с первого раза? Или как-то догадался, что все пошло не по плану?

На Красную площадь входили нестройной колонной зомбаки. Грязные, окровавленные, потерявшие оружие, но полные решимости убить каждого человека, который посмеет оказаться у них на пути.

«Однако не судьба разобрать усилитель», – подумала Ксю. И протянула руку к тумблерам.

Лучше поздно, чем никогда, верно? В лаборатории ей помешал Тихонов, но здесь, на Красной площади, если надо, она с того света вернется и сделает все единственно верно. Раз уж судьба дала ей второй шанс на то, чтобы выполнить приказ Гурбана и профессора Сташева, Ксю им воспользуется сполна.

Клац – первый тумблер, клац – второй, а следом сразу третий… Прибор завибрировал, вытягивая из аккумулятора последние крохи энергии. Всё, больше ничего нельзя сделать. Ксю до боли стиснула кулаки и крепко-крепко зажмурилась.

– Ну пожалуйста! Пожалуйста! – Если бы умела, молилась бы всем богам сразу, чтобы сигнал, пришедший из Питера, таки усилился.

Загрохотали автоматы. Ксю на миг приоткрыла глаза. Это от развалин Кремлевской стены у Спасской башни стреляли по колонне зомбаков. В дыму метались люди, меняли позиции – стреляли, стреляли, стреляли…

И главное, зомбаки не пытались защищаться. Казалось, они в ступоре от того, что таки попали на Красную площадь и теперь любуются ее красотами, и по фигу им, что очереди выкашивают их ряды.

– Спасибо! – Ксю подняла глаза к небу, переливающемуся всеми цветами радуги.

Прибор сработал по полной – усиленный сигнал остановил армию зомби. Питерские солдаты не могли сдвинуться с места. Ксю видела, как напряжены их фигуры, как они пытаются совладать с силой, которая корежит их, изменяет предыдущие установки.

И вот – медленно – один, потом второй, потом сразу десять и вообще все зомбаки развернулись. Шаг, грохот сотен каблуков, еще шаг, еще.

Питерская армия уходила из разрушенного, но не покоренного острога.

Вместо эпилога

Победоносное продвижение ленинградских интервентов – точнее, их людских частей – было остановлено на подступах к Москве, примерно в пяти километрах от Стены. Данила Сташев и его боевые друзья об этом еще не знали. Сделав все, что было в их силах, и даже сверх того, они безумно устали и просто хотели отдохнуть – для начала хотя бы выспаться.

Дану же надо было побыть наедине с любимой. Он знал: надо сейчас, потом будет поздно.

– Идем. – Он взял Маришу за руку и легонько, но настойчиво потянул за собой.