Читаем Асы союзников полностью

Выражение «Битва за Британию», использованное премьер-министром Уинстоном Черчиллем вскоре после Дюнкерка, преследовало цель сплотить нацию У этой битвы, конечно, были начало и конец, но о датах до сих пор спорят историки. Однако воздушные сражения, которые велись летом и осенью 1940 года, правильнее было бы назвать не битвой, а полноценной военной кампанией, в ходе которой бывали и напряженные смертельные схватки, и относительно спокойные дни, когда происходили только мелкие военные стычки. «Битва за Британию» означала прежде всего, за редким исключением, борьбу за господство в небе над Юго-Восточной и Южной Англией, а вовсе не над всеми Британскими островами. Но надо согласиться, что выражения «Битва за Кент» или «Битва за Юго-Восточную Англию» не несли соответствующего эмоционального оттенка.

Целью Люфтваффе летом 1940 года было обеспечение условий для осуществления успешного вторжения в Англию. Так как военный флот Германии уступал по своей мощи британскому, единственной возможностью нейтрализовать англичан являлись воздушные атаки. Однако для этого необходимо было добиться превосходства в воздухе над Истребительным командованием. В свою очередь, перед английскими ВВС стояла задача сохранить собственную боеспособность и одолеть в схватке Люфтваффе. Следует признать, что, по крайней мере до начала вторжения, первый пункт был более важным для британцев.

Отношение пилотов Люфтваффе к этому вопросу было несколько иным. Вдохновленные своими предыдущими успехами, немецкие летчики рассчитывали на скорую победу. Ас Германии Гельмут Вик, имевший на счету много сбитых самолетов, говорил: «Я хочу сражаться и умереть в бою, прихватив с собой как можно больше врагов!» Если бы какой-нибудь летчик Королевских ВВС начал выражаться подобным образом, ему наверняка приказали бы принять холодный душ и затем немножко полежать. Британские пилоты прекрасно понимали, что они должны воевать с немцами и при этом дожить до победы. Смерть, пусть даже самая героическая, воспринималась как большое несчастье.

Самолеты в сражении над Англией

Сравнение основных тактико-технических характеристик самолетов дает основание утверждать, что немецкий истребитель Мессершмитт Bf.109Е во многом превосходил «Спитфайр», а «Харрикейн» просто уступал им обоим. Однако когда начались воздушные бои, эта разница стала не сильно заметна. Всего в «Битве за Британию» принимали участие 28 эскадрилий, вооруженных самолетами «Харрикейн», и 18 эскадрилий, оснащенных «Спитфайрами». В целом их соотношение в боях составляло примерно 60:40. Недавние исследования показали, что 638 сбитых немецких истребителей можно записать на счет эскадрилий «Харрикейнов», а 511 самолетов сбили «Спитфайры». То есть тут соотношение другое: 55:45. Причина этого, вероятно, в том, что эскадрильи «Спитфайров» находились в бою более длительное время, главным образом потому, что эти машины обладали большим запасом живучести. Из приведенных цифр можно сделать вывод, что и «Спитфайры», и «Харрикейны» были достаточно хороши, чтобы на равных бороться с немецкими самолетами, просто «Харрикейны» из-за своих более низких летных данных оказались более уязвимы.

В более поздние периоды «Битвы за Британию» на «Спитфайры» возлагалась задача связать боем немецкие истребители сопровождения, в то время как летчики на «Харрикейнах» начинали атаку бомбардировщиков. Подобная тактика дала новый повод к возникновению мифов, связанных со «Спитфайрами». Существовало распространенное мнение, что истребители сбивать очень трудно, а бомбардировщики представляли собой гораздо более легкие цели. Отсюда делался вывод о том, что у эскадрилий «Харрикейнов» задача была значительно проще. Увы, реальность оказалась не столь простой. Одноместные истребители были более уязвимы в воздушном бою, чем бомбардировщики. Пилот, мотор самолета и баки с горючим находились практически в одном месте, поэтому часто одно-единственное попадание имело фатальные последствия и для машины, и для ее пилота. Особенно, если самолет летел по прямой и при атаке на него не нужно было делать никакого упреждения.

Таблица 4. Тактико-технические характеристики истребителей, принимавших участие в «Битве за Британию».

После начала маневренного боя шансы на поражение самолета противника значительно снижались. И хотя британские истребители практически на всех высотах превосходили «Мессершмитты» в поединках на виражах, подобная выгода означала меньшее, чем принято думать. Средний летчик-истребитель был, как правило, и средним стрелком, поэтому при угле упреждения более пяти градусов у него было крайне мало шансов попасть в цель. И только очень талантливые снайперы умели вести прицельный огонь на виражах.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мир в войнах

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука