Читаем Асутры полностью

Крадучись, длинными шагами, Этцвейн пробежал к выходу в противоположном конце помещения, выглянул в узкий коридор, тянувшийся в двух направлениях. Прислушиваясь, он мог различить только тихий, низкий, размеренно пульсирующий гул. Половина алулов во главе с Каразаном направилась налево. Этцвейн шел впереди отряда, свернувшего направо. Плечи едва помещались в тесном коридоре, голова почти касалась низкого потолка. Видимо, проходы в орбитальном корабле проектировались асутрами в расчете на приземистых узкоплечих служителей-амфибий. Великану-гетману, наверное, приходилось протискиваться бочком и пригнувшись.

Впереди, под потолком, Этцвейн заметил мерцание звезд — коридор кончался крутым подъемом без ступеней. Поспешно взобравшись наверх, Этцвейн ворвался в рубку управления под прозрачным куполом. Помещение окружала низкая кольцевая скамья. На центральном участке блестело скопление заполненных разноцветными жидкостями небольших прозрачных резервуаров. Прямо напротив входа, вплотную к нижнему краю купола, продолжением кольцевой скамьи выступала низкая наклонная панель, испещренная канавками и точечными отверстиями — судя по всему, пульт управления. За пультом на скамье с мягкой обивкой лежали три асутры.

Как только Этцвейн появился в рубке, асутры вскочили на пульт и повернулись к нему, прижавшись к куполу и возмущенно шипя. Одно из насекомых приподняло передними лапками маленький черный прибор, с треском испустивший в сторону Этцвейна струю сиреневого пламени. Этцвейн, однако, уже бросился в сторону — пламя угодило в грудь кочевнику, взобравшемуся в рубку следом за Этцвейном. Этцвейн боялся пользоваться лучевым пистолетом: разряд мог прожечь прозрачный купол. Короткими перебежками, пригибаясь и прячась за прикрытиями, он приблизился к асутрам. Одно насекомое успело спрыгнуть и юркнуть в тесный лаз высотой не больше двух ладоней. Вторую асутру Этцвейн успел прибить, ударив саблей плашмя. Третья, шипя и свистя, пятилась по пульту управления. Этцвейн схватил ее и швырнул на пол, где подоспевший кочевник превратил ее каблуком в грязное мокрое место.

Человек, пораженный выстрелом асутры, лежал на спине под низким куполом рубки и смотрел на звезды. Он умирал, ему ничто не могло помочь. Этцвейн приказал двум алулам оставаться на страже. Те ответили дерзкими взглядами, оспаривая его право распоряжаться. Этцвейн игнорировал их упрямство: «Осторожно! Не стойте там, где асутра может в вас прицелиться — она прячется в лазе под скамьей. Это отверстие лучше всего чем-нибудь загородить. Не теряйте бдительности!» Этцвейн спустился в коридор и отправился на поиски Каразана.

Коридор пологой дугой спускался к центральному трюму, где на многоэтажных нарах, тянувшихся от круглой площадки к стенам подобно спицам огромного колеса, спали тяжелым наркотическим сном пленные, захваченные в Каразе. Каразан убил одного из бородавчатых серых служителей. Двое других покорно стояли в стороне. У них на загривках не было «наставниц». Не меньше двухсот человек — мужчин, женщин и детей — лежали плотными неровными рядами, как бревна в поленницах. Среди них, на площадке, стоял Каразан, хмуро поглядывая то на пятиглазых гигантских жаб, то на спящих рабов. Впервые в жизни, наверное, гетман пребывал в нерешительности.

«Пленных можно оставить в покое, — сказал Этцвейн. — Пусть спят. Гораздо важнее другое. Асутры пользуются узкими лазами с выходами на уровне пола. Одна успела скрыться в такой лаз. У насекомых есть лучевое оружие, они уже убили одного. Нужно обойти корабль, соблюдая чрезвычайную осторожность, и замуровать все опасные отверстия — по крайней мере до тех пор, пока мы не разберемся в планировке».

Каразан пожаловался: «Корабль меньше, чем я думал. Тесно, повернуться негде».

«Корабль строили асутры. С их точки зрения он достаточно просторен. Если повезет, мы скоро приземлимся. До тех пор остается только ждать и надеяться, что уцелевшие асутры не позовут своих на помощь».

«Ума не приложу, что к чему? — беспокойно оглядываясь, ворчал Каразан. — Прежде всего, с какой стати эти твари явились на Дердейн за рабами? Что, их не устраивают жабы, черные одноглазые чудища, медные бесы — и какая там еще нечисть у них в услужении?»

«Об асутрах мы не знаем ничего определенного, — сказал Этцвейн. — Одна догадка не хуже другой. Возможно, симбионты каждого типа выполняют только отдельные функции. А может быть, асутры просто предпочитают разнообразный состав прислуги».

Перейти на страницу:

Похожие книги