Асутры

«Не советую гулять за оградой сегодня ночью, — сказал Этцвейн. — У нас опасные соседи — Хозман Хриплый, знаменитый поставщик рабов, и с ним еще человек шесть. Они только того и ждут».

«Пф! Шайка оборванцев! Вас не догнали, а нас, алулов, тронуть не посмеют. Они давно ускакали на север».

Этцвейн скептически покачал головой: «Если тебе станет одиноко, приходи, поговорим за фургоном, где я постелил одеяло».

Руна Ивовая Прядь вскочила на ноги, надменно вскинув брови: «Не приставай с непристойными предложениями! Подумать только! А я еще подумала, что ты похож на аэрска». Она решительно поправила тюбетейку и гордо удалилась. Этцвейн горестно пожал плечами и направился к походной постели. Некоторое время он лежал и смотрел на циклопа, неподвижно сидевшего в тени — разглядеть можно было только смутные очертания и тускло блестевший единственный глаз.

Этцвейну претило спать рядом с инопланетянином — в конце концов, о его наклонностях никто ничего не знал. Но глаза закрывались сами собой… Посреди ночи Этцвейн почему-то проснулся и тревожно приподнялся. Темное существо сидело в прежней позе. Этцвейн вздохнул и снова улегся.

За час перед рассветом Этцвейна вырвал из объятий сна оглушительный, яростный рев. Вскочив на ноги, он увидел бойцов-алулов, торопливо прыгавших с повозок на землю. Обменявшись парой фраз, они бросились к быстроходцам — скоро раздался топот удаляющихся копыт.

Фабраш пошел узнать, что происходит, и вернулся, скорбно кивая головой: «Я предупреждал их, а они меня не послушали. Поздно вечером четыре девицы вышли погулять на берег и не вернулись. Хозман Хриплый не дремлет! Алулы вернутся с пустыми руками — тех, кто попался Хозману, никто никогда больше не видел».

Действительно, всадники вернулись несолоно хлебавши: в обозримых окрестностях похитителей не было. Ахульфов-ищеек кочевники не приручали. Поисковый отряд возглавлял богатырь Каразан. Спрыгнув с быстроходца, он промаршировал прямиком к Ифнессу: «Где скрывается работорговец? Мы вернем нашу плоть и кровь в лоно родного клана или разорвем мерзавца на куски голыми руками!»

Ифнесс жестом пригласил его обратиться к Фабрашу:

«Наш друг, тоже промышляющий работорговлей, гораздо лучше осведомлен. Надеюсь, он сможет вам помочь».

Фабраш задумчиво потянул себя за бородку: «Где прячется Хозман Хриплый, не знаю. Какого он племени, какому тотему поклоняется? Никому не ведомо. С уверенностью могу сказать только две вещи. Во-первых, он часто наведывается в Шахфе — там он скупает всех, кого накопили в загоне на раболовецкой базе. Во-вторых, никого из пойманных и купленных Хозманом больше никто никогда не видел».

«Еще посмотрим, кто кого больше никогда не увидит, — пообещал Каразан. — Шахфе, кажется, недалеко?»

«Не больше дня езды на восток».

«В Шахфе! По седлам!»

«Нам по пути, — вмешался Ифнесс, — мы возвращаемся в Шахфе».

«Тогда поторопитесь! — сказал предводитель алулов. — Некогда рассуждать и глазеть по сторонам».

Восемнадцать быстроходцев неслись размашистой рысью по Большой Пустоши. Короткие плащи низко пригнувшихся всадников плескались на ветру. Впереди показалось крапчатое темно-серое пятно на серо-фиолетовом фоне растворяющихся в дымке холмов: Шахфе.

Перед заходом солнц кавалькада ворвалась в селение и остановилась, подняв облако пыли перед постоялым двором.

Из входной дыры выглянул Быбба, при виде инопланетного существа высоко взметнувший седые брови. Спешившись, алулы сразу зашли в кабак. Ифнесс, Фабраш, Этцвейн и безмолвный лилово-черный циклоп последовали за ними.

Внутри, сгорбившись на скамьях и табуретах, угрюмо поглощали медовуху пьяные кащи из клана Синих Червей. Заметив алулов — заклятых племенных врагов — кащи, один за другим, стали тяжело подниматься и угрожающе ворчать. Фабраш обратился к хозяину: «У моих друзей дело к Хозману Хриплому. Он сегодня появлялся?»

Быбба разразился сварливыми причитаниями: «Так не полагается! Я не обсуждаю дела посетителей и постояльцев! Должны быть какие-то…»

Над коротышкой-кабатчиком наклонился шагнувший вперед Каразан: «Отвечай!»

«Не видел я Хозмана — с раннего утра!» — пробурчал Быбба.

«Ага! Значит, он тут был, рано утром?»

«Был! Своими руками подавал ему похлебку — солнца только всходили».

«Как же так? — Каразан начинал гневаться. — Перед закатом его видели на берегу Вуруша, у самых отрогов Оргая. Не раньше полуночи он был там же, у нашего стойбища. А еще до рассвета он очутился в Шахфе и сидел тут, похлебку лопал?»

Кабатчик почесал в затылке: «Все может быть… если скакать во весь дух на добром ангосском быстроходце…»

«Какой породы вол был у Хозмана утром?»

«Обычной, йерзийской».

«Может быть, он сменил быстроходна, когда приехал», — предположил Ифнесс.

Гетман алулов всхрапнул, как вол, и повернулся к Фабра- шу: «Ты не обознался? Когда вы спускались с Оргая, за вами гнался Хозман?»

«Мне ли не знать Хозмана Хриплого! Сколько раз я с ним торговался — и с бандой его, и один на один!»

Сзади послышался сиплый, простуженный голос: «Кто поминает Хозмана? Надеюсь, добрым словом?»