Астромех Эрдваныч 3

Сам полет до Набу прошел спокойно, благо эскорт из четырех истребителей-бомбардировщиков Н-6 и шести N-1М, плюс мои с Джей N-4 в трюме, гарантировал возможность отбиться, или как минимум убежать от любого вероятного врага. Да и яхта за эти годы превратилась во вполне боеспособную машину, обзаведясь четырьмя выдвижными турелями, скрытыми от посторонних глаз под зеркальной обшивкой, и модернизированными торпедными аппаратами от N-1, которые теперь, кроме протонных торпед, могли стрелять еще и высокоманевренными ракетами, для борьбы с МЛА (7) противника. А с учетом того, что этих самых торпедных аппаратов удалось установить аж шесть (четыре носовых и два кормовых), меньше чем четверкой, истребителям на яхту нападать вообще не стоило.

А на Набу, куда мы добрались еще через неделю, ближе к полудню по времени Тида, нас ждала радостная встреча. Падме с королевой Сабе сразу же заперлись в кабинете, где и проговорили до поздней ночи. На мне же еще в космопорту повисла Вентресс, спешащая поделиться новостями, да и Второго встретить было приятно. Без этого ДУМ-а я чувствовал себя как без рук, но кто-то должен был рулить всем моим хозяйством дома.

Да, именно дома, ведь в этом мире, за без малого одиннадцать лет, что я тут, появилось место, которое стало таковым - планета Набу. Здесь все мне было дорого: и невероятно красивая, сочная зелень лугов, и бескрайняя синь бездонных океанов, и уютные городки, и наивный счастливый народ, что гунганы, что люди, что представители тысяч других рас, проживающих в этом прекрасном краю, а главное, те девчонки-идеалистки, что правили этой страной. И я вновь вернулся сюда.

Вот скажите, где еще можно вот так запросто вломиться толпой в дом семьи экс-королевы, а ныне сенатора от Набу, причем без нее самой? И все только потому, что одна джедайка и служанки этой сенаторши проголодались!

Пока Дорме, Корде и Ассажж подкреплялись и делились рассказами о корусантском житье-бытье нерадивой дочери, которая первым делом умчалась на доклад к королеве, с ее родителями, а Джей как какая-нибудь дроид-нянька играла с Рио и Пуджей, дочерьми сестры Падме Солы, мы со Вторым благополучно смылись, и направились в мою старую мастерскую в подвалах Королевского Дворца.

- Ну что, хвастайся! - предложил я, когда мы вошли в лабораторный зал.

- А что я? Мое дело было все организовать - всю работу делал Джинкинс. Кстати, вот и он, - скромно ответил дроид.

- Готово! - радостно сообщил бит, подходя к нам, в компании двух своих соплеменников и четверых людей - самых толковых спецов, как из его КБ, так и из ТДИК, сейчас напоминающих то ли свору сумасшедших ученых, то ли зомби из фильма ужасов. - Еще мотиватор системы компенсации откалибровать... Привет, Эрдваныч! Твой заказ закончили.

- Отлично! - обрадовался я, и, с подозрением глядя на них, спросил. - Вы случайно спайсом не того?..

Все семеро были одинакового синюшно-белого цвета, как спайсовые наркоманы со стажем.

- Да нет, только Сорагис чуть со стимуляторами перестарался, - беззаботно отмахнулся бит. - Мы ведь сейчас проектор комбинированного корпускулярно-дефлекторного (8) мобильного щита, на основе гунганской технологии поляризации плазмы, отлаживаем. Как ты и заказывал, на базе МТТ. Правда максимальный радиус щита аж десять километров, но на повышенной мощности, как и договаривались, полторы тысячи.

- Поручи им щит для прикрытия мест базирования и колонн на марше сделать, они планетарный щит на коленке слепят, - хохотнул я.

Конечно, мобильный щит, особенно использующий набуанскую плазму, стоил, мама не горюй, более семисот тысяч, и то оценочно, но как же нам их на Тригалли не хватало! А бит-конструктор, видимо не поняв шутки, принялся что-то быстро просчитывать на датападе, после чего сокрушенно сказал:

- Не выйдет. Для планетарного щита потребуется, даже без резервирования, 1930 проекторов. А как подступиться к вопросу их синхронизации, я даже не представляю. Тут такой объем вычислений и НИОКР, что к натурным испытаниям мы, в лучшем случае, года через три-четыре подойдем. Планетарники, по такой технологии, еще никто не делал.

- Да пошутил я. Вы, Джинкинс, явно заработались. Сейчас показываете мне экзоскелет, и на две недели в отпуск. Это приказ!

- Неделю? - жалобным тоном спросил он, впрочем, без особой надежды.

- Две. А иначе, на месяц отправлю! - строго сказал я.

Все же мне с этим фанатиком несказанно повезло. Джинкинс относился к той категории ученых, для которых главным в жизни было создавать что-то, творить и открывать новое. И мы тут, на Набу дали ему эту возможность. Главное было, аккуратно подталкивать его в нужном направлении, и следить, чтобы его эксперименты другим не вредили.