Астромех Эрдваныч 3

- Цели поражены, меня атакуют истребители. Горю... Теряю высоту... Мамочка! - и связь оборвалась.

- Дерьмо!.. Подарил девочке небо и отнял жизнь... - произнес я, вспоминая бывшую рабыню, но тут же был вынужден прервать приступ самобичевания, заорав с всей мощи вокодера. - Не стрелять! Свои!

Несколько дроидек, с гербом Набу на корпусах подкатились к джедаям с тыла, и стали отстреливать нападающих на них дроидов. Еще через минуту подтянулись и ДУМ-ы - сразу три взвода. А следом за ними, один за другим стали приземляться "Крокодилы" с клонами... Конечно LА-АТ-ы, но, бля, в жизни эти штуки еще больше походили на Ми-24, чем в фильме. Если бы их еще такими высокими не делали...

- Джедаев защитить должны вы! Раненых грузите скорее! - распоряжался опирающийся на тросточку маленький зеленый гуманоид, по совместительству один из сильнейших джедаев в истории, спрыгнув к нам.

* * *

А в это время по опустевшей арене, всматриваясь в трупы и части тел, в основном принадлежащих джеонозийцам, брел мальчишка, чей мир только что рухнул. Покрытый с ног до головы пылью и размазанной по лицу кровь из разбитой осколком камня головы, не обращая внимания на подкатывающую тошноту и головокружение, он, среди кусков обгорелого металла и мяса, искал то, что осталось от единственного дорогого ему человека. Чуть сзади, шелестя моторами, тенью следовал астромеханический дроид.

Все произошедшее слилось для Бобы в какой-то дикий сюрреалистический кошмар. Тревога отца, неудачная попытка казни джедаев, обернувшаяся боем, и, наконец, его гибель. Гибель какая-то глупая и бессмысленная в своей будничности, в которую мальчишка так и не мог до конца поверить. Особенно сейчас, когда он уже несколько минут ходил по тому, что было Ареной Петранаки, ища и не находя его тела. Порою казалось, что, вот, стоит обернуться и там будет стоять папа... Но Боба уже давно понял: чудес не бывает. Впрочем, его выживание в том аду, что устроили на арене набуанцы со своим кораблем, уже было чем-то вроде чуда.

Перед глазами юного мэндо раз за разом проносился тот миг, когда взмах фиолетового светового меча перерубил сначала отцовский бластер, а затем отсек голову. И это воспоминание вновь и вновь ранило его, покрывая душу коркой льда, и, одновременно, рождая где-то в ее глубинах скрытое, как в подернутых золой углях, пламя ненависти - единственное чувство, пробивающееся сквозь холод тупой болью. Даже его мысли текли как-то отстраненно, и казались чужими. Мальчишка понимал, что оставаться тут, как минимум глупо, что стоит хотя бы подобрать какое-то оружие, и что оно все равно не поможет при столкновении с джедаями или охранными дроидами набуанского сенатора, но он упорно переставлял ноги силясь отыскать тело в серебристо-синей броне. Казалось, что может быть проще, но после взрыва, когда сознание оставило его, а особенно после блужданий среди накрывшего все вокруг пыльного киселя, Боба никак не мог отыскать нужное место. "Странно, я всегда думал, что буду плакать, если папа когда-то не вернется", - все также отстраненно думал он. - "Но так наверно лучше - воины не плачут". Видимо все же эту фразу он произнес вслух, потому что из-за спины вдруг прозвучал искаженный вокодером голос:

- Это плохо. Если воин не даст волю чувствам, он рано или поздно сойдет с ума.

- Па!.. - резко обернувшись, воскликнул Фетт, но тут же понял, что ошибся.

Неслышно возникшая в десятке шагов за спиной фигура, не была его отцом, хоть на ней был мандалорский доспех. Боба даже вспомнил, где видел ее - вечером в свите Амидалы - эта наемница тогда говорила с отцом, и еще удивился тому, что тот после этой встречи был необычно задумчив и встревожен. Но сейчас ему это было безразлично. И когда мальчик уже отворачивался, чтобы продолжить свои поиски, та сказала:

- Подойди. Попрощайся, - как-то запоздало, Боба разглядел, что та держала в руках, и буквально в два прыжка оказался около женщины, вцепившись обоими руками в отцовский шлем.

Но вырвать его не получилось. Наемница, несмотря на все его усилия, даже не шелохнулась. И лишь когда мальчик перестал дергаться, произнесла:

- Возьми его в память о нем, - и, разжав руки, кивнула вниз.

- Папа, - прошептал Боба, выронив шлем и упав на колени рядом с телом.

- Прости мальчик, я ничего не могла сделать, - донеслось сверху, а затем Боба услышал тихие удаляющиеся шаги по песку.

Просидев несколько минут рядом с тем, что осталось от Джанго Фетта, его сын поднял брошенный шлем и оглянулся. Наемница стояла в десятке шагов от него и чего-то ждала.

- Пошли со мной. Тебе тут уже нечего делать, - сказала она.

- Ты мэндо? - вдруг спросил юный Фетт.

- Нет, - так же безэмоционально раздалось из-под шлема. - Я та, что скитается меж звезд, потеряв даже право на имя.

- Но зачем?.. - замялся он, не в силах сформулировать вопрос, но она поняла.

- Это единственное, что я могу сделать для него... Если не считать мести.

- Кто ты?

- Та, кто была врагом для твоего отца, - как-то удивительно буднично произнесла та, и добавила, как будто пробуя слово на вкус. - Была...