Астролог. Код Мастера

С женщинами было проще – он старался общаться с ними как можно реже. А вот спрятаться от дождя было невозможно. Он барабанил в окно, стучал по крыше. Поэтому в дождь Андрей не находил себе места. Во всяком случае, оставаться дома было совершенно невыносимо. Тогда он одевался и шел бродить по улицам. И, хотя страшные запои, которыми он страдал некоторое время после трагедии, давно остались в прошлом, в такие часы ему ужасно хотелось выпить.

Но сейчас к этому понятному, в общем, желанию примешивалось пугающее ощущение страшной неотвратимой беды.

Глава 1. Санаторий Воровского

Комната была большая, обставленная с тонким вкусом. В ее интерьере роскошь удачно сочеталась с утонченной изысканностью. За большим окном, снаружи, было темно, бушевала осенняя непогода. Тем теплее и уютнее казался комфортабельный оазис внутри. Судя по обстановке, это был кабинет преуспевающей бизнес–леди. В комнате царила эклектика. Книжные шкафы красного дерева соседствовали с полками из толстого стекла. Тяжелая хрустальная люстра нависала над зеленым паласом, натуральный ворс которого в ладонь длиной напоминал травяную лужайку. На стенах рядом с цветными гравюрами висели абстрактные коллажи.

Хозяйка кабинета, красивая женщина лет тридцати с небольшим на вид, сидела за массивным столом в изящном старинном кресле. Ее гостья, столь же привлекательная, но лет на пять моложе, расположилась на кожаном диване рядом с торшером. Его мягкий свет, мерцающий экран ноутбука и отблески огня в большом камине рассеивали мрак и настраивали на интимное общение. Не в смысле секса, а в смысле откровенности.

Хозяйку кабинета звали Ада Винтер. Ей принадлежал не только кабинет, но и весь комплекс зданий: бывший кинотеатр, общественный туалет и половина двухэтажного особняка конца 19 века. Другая половина особняка по суду досталась ее последнему бывшему мужу, бизнесмену Борису Абрамовичу Бекерману. Тот, в свою очередь, продал свою половину международному «Офис–банку». Этим он нарушил права совладелицы – своей бывшей супруги. Та не ограничилась гражданским иском и теперь по ее инициативе в конторе «Офис–банка» кропотливо работали следователи прокуратуры. Сам виновник торжества предпочел наблюдать за схваткой со стороны.

Из угла комнаты послышался угрожающий низкий рокот, который сменился яростным змеиным шипением, и из хромированного чрева стоявшей на полке эспрессо–машины в изящные фарфоровые чашки полились тонкие струйки кипящего кофе. По кабинету поплыли волны дивного аромата. Хозяйка поднялась и прошла к кофеварке.

– Зверь–машина. Давление как на дне Тихого океана, – сообщила она. – Из любого мусора способна сварить напиток богов. Васенька, тебе сахар класть?

Подруга Ады, Василиса Михайлова, молодая женщина двадцати четырех лет, работала журналисткой и вела рубрику «Секретные материалы» в принадлежавшем Аде журнале «Модус вивенди». Ада не раз уверяла Василису, что внешностью она – вылитая Джейн Биркин, кумир молодежи и звезда семидесятых годов прошлого века.

Василиса ее восторга не разделяла. В ее представлении Джейн Биркин была субтильной особой, из тех, что в народе сравнивают с рукояткой от граблей или вешалкой для платьев. В отличие от нее Василиса имела спортивную фигуру, форму которой тщательно поддерживала и была стройной, но далеко не тощей.

На вопрос о сахаре Василиса ответила утвердительно.

– А сливки? – переспросила хозяйка.

– Господь с тобой, ни в коем случае! Предпочитаю аскетическую простоту и качество.

– Я тоже за простоту, – согласилась Ада. – По мне кофе может быть каким угодно, при условии, что это арабика и выращен в Старом Свете, а не в Южной Америке. Причем лучше, если он привезен не из Африки, а из арабской страны. И без всяких примесей и миксов.

– А как насчет «Копи–лювак»? – прищурилась Василиса. – Не пробовала?

Ада попыталась напрячь высокий ровный, без единой морщинки, лоб.

– Ты имеешь в виду тропическую крысу, которая поедает кофейные ягоды, а потом гадит кофейными косточками? В смысле – зернышками. Нет, не пробовала и не собираюсь. Вдруг их плохо помыли? Знаешь, у меня недавно одна знакомая провела эксперимент. Она намочила кофейные зерна валерьянкой и скормила своему коту в надежде, что, пройдя через пищеварительный тракт животного, эти зерна также приобретут специфический вкус.

– И как?

– Пока никак. Ждет урожая.

Подруги рассмеялись и принялись за кофе. Василиса пила обычный эспрессо, Ада – ристретто. Крутейший, без сахара, на треть маленькой кофейной чашки, на один глоток. Василиса с интересом рассматривала висевший на шее Ады медальон. На нем кольцом была изображена змея, вцепившаяся в собственный хвост. В центре кольца блестел бриллиантовый глаз.

– Что это за символ? – поинтересовалась Василиса.

Ада пожала плечами.

– Понятия не имею. Какие-нибудь масоны–шмасоны. Я его отторгла у Борюсика вместе с этой недвижимостью.

– А разве твой Борюсик был связан с масонами? Я ведь его совсем не знала.