Ассимиляция (СИ)

— Прекрасно, что мы друг друга поняли. Жемчуг и серебро оставляю вам для оценки и на реализацию. — После этих слов я протянул ювелиру сработанный собственными руками довольно изящный браслет из платины и некрупных ограненных драгоценных камней: — Артефакт для связи. Настроен на точно такой же прибор на моей руке. Слово-активатор: «миракль» — прошу запомнить. Можете носить, на любой руке. Как только пожелаете выйти со мной на связь, нажмете указательным пальцем на вот этот камень, — я указал на единственный рубин, украшающий браслет, — одновременно произнесете пароль, мой артефакт подаст сигнал вибрацией. В свою очередь, я нажимаю такой же камень на своем перстне и произношу слово-активатор. Если в этот момент по какой-либо причине я не могу вам ответить, просто сброшу вызов двумя нажатиями на свой камень, и вам придется подождать, пока абонент не освободится. В том случае, если вам угрожает опасность или вы действуете по принуждению третьего лица, нажимаете на камень трижды, лишь после этого произносите нужное слово. Все точно так и в случае моего обращения к вам посредством переговорного устройства. Подзаряжать не требуется, перстень сам возьмет необходимое количество энергии из вашего внутреннего источника. Вам все понятно?

— Миракль, — тут же отчеканил компаньон.

После заключенной между нами договоренности, я покинул дом ювелира и направился по другим запланированным делам.

Соли на небосводе едва перевалил за полдень, а дел уже было сделано немало. На сегодня у меня запланирован визит в городскую управу и разговор с одним уважаемым мной человеком. Общение с фермерами, и их покровителем Дуорми решил отложить на ближайшее будущее.

Перед визитом в госучреждение посетил тот самый ресторанчик, с веранды которого я заметил злосчастную лошадку. Кстати говоря, Дримона задержать так и не удалось. Либо этот с виду малахольный бомжацкого виду мужичок обладает повышенным чувством опасности, типа моей чуйки, и успел унести ноги в какое-нибудь безопасное место, либо его труп с камнем на шее покоится на дне залива Пальма или под толстым слоем землицы на местном кладбище. Плевать на возчика, не велика шишка, чтобы выяснять, что на самом деле с ним случилось.

В местной управе меня приняли с неохотой. Ну как же, явился — не запылился тот, из-за кого полтора десятка весьма уважаемых людей были уличены в связях с преступниками и в кандалах отправлены в Неморру. И неважно, что до этого многие из ныне возвысившихся чинуш всячески интриговали против бывшего начальства. Существует такое понятие, как корпоративная солидарность, иначе говоря, внутри своего междусобойчика мы можем делать любые гадости друг другу, но посторонним лицам сие категорически запрещено.

В течение часа чинуши в разных кабинетах делали вид, что внимательно выслушивали меня, затем отсылали к другому начальнику, мол, ваше дело вне юрисдикции данного ведомства. В какой-то момент мне это издевательство надоело. В уединенном месте я незаметно сунул несколько серебряных корон в карман какого-то мужичка с перепачканными чернилами пальцами, облаченном в изрядно потертый, а кое-где и залатанный сюртук. Быстро изложил ему суть интересующего меня дела, и получил точное направление, в какой именно кабинет мне следует обратиться.

В приемной начальника отдела «Учета и контроля землепользования» Райдаха Бендио меня попыталась задержать рыжеволосая секретарша. Не знаю, какой она ценный специалист по землеустройству, но фигурка ничего так, мордашка смазливая, грудь никак не меньше пятого размера, взгляд зеленых глаз блудливо-игривый. Она попыталась преградить дверь в кабинет босса своими выдающимися буферами, но я оказался проворнее, лихо обогнул даму и беззастенчиво ввалился в кабинет чиновника.

Боже, и что я там увидел! Нет, я не стал свидетелем сцены откровенного разврата или процесса передачи взятки из рук в руки. Я увидел обрюзгшего борова, безмятежно давящего щекой какой-то раскрытый талмуд, мерно посапывающего и почмокивающего во сне толстыми губищами. И это в рабочее время. Подойдя к столу, я довольно сильно постучал по столешнице три раза, после чего громко рявкнул:

— Тук, тук, господин Бендио! С добрым утром!

Чиновник тут же пришел в себя, уселся в кресле, как полагается и заморгал на незваного визитера своими свинячьими глазками. На его помятой физиономии несложно было прочитать желание обматерить нахала самыми крепкими нецензурными словесами. Однако он вовремя заметил на моей груди парочку орденов, и злой взгляд, побеспокоенного в своем логове матерого кабана, как-то резко стал весьма благожелательным.

— Прошу прощения, устал немного, — извиняющимся голосом пробормотал мужчина, одергивая при этом свой сюртук. — С кем имею честь, уважаемый? — После этих слов он махнул рукой маячившей в дверном проеме секретарше, мол, свободна.

— Барон Влад Лед, к вам по сугубо личному вопросу.

— Присаживайтесь, господин барон, слушаю вас.