Ассимиляция

Ко времени, когда начался одиннадцатый цикл экспедиций, ты чувствовала себя полностью вымотанной. Планы Центра начали меняться – прежний поток нового персонала, денег и оборудования превратился в жалкий ручеек. Словно в Южном пределе занимались мелкими болячками, в то время как основная доля финансирования шла на борьбу с местным терроризмом и сокрытие свидетельств надвигающейся экологической катастрофы.

И вот после долгих дней отсутствия ты возвращаешься в дом в Бликерсвилле, ненадежное убежище. Тебя преследуют призраки, сидят на диване, заглядывают в окна. В самые неподходящие моменты – во время общего собрания, когда ты сидишь за ленчем с Грейс в кафетерии или осматриваешь свой кабинет в поисках свежих жучков, поставленных службой безопасности Центра, – в голову лезут самые противные мысли. Что все твои труды и старания напрасны, что ни к чему они не приведут. Каждая экспедиция словно давит на тебя своим весом.

– Я мог бы стать директором, – похвастался однажды Лаури, – но я вовремя услышал звоночек и понял намек.

Ты знаешь, что это за звоночек – страх, навечно поселившийся в его голове, но сам Лаури никогда в этом не признается. В тоне, которым он тебя подбадривает, звучит темная ирония, словно Лаури знает, что снова и снова требует невозможного.

Ты все время беспокоишься, вечно пребываешь в каком-то лихорадочном состоянии, боишься, что кто-то в Южном пределе или Центре узнает твою тайну, – ведь Лаури не может вечно утаивать информацию, зато может проболтаться, если решит, что пора от тебя избавиться. Соображения безопасности. Лгунья. Слишком эмоционально вовлечена в работу. И однако, наибольшее недоверие вызывает твоя способность к состраданию, которую ты стараешься скрыть в общении со всеми, кроме, пожалуй, Грейс. Ты всегда холодна, отстранена, даже груба, думаешь, что тогда тебя будут считать ясно мыслящим и объективным ученым. Пусть даже играя эту роль, ты действительно становишься холодна, отстранена и груба.

В Южном пределе ты известна под именем Синтия, но тридцать лет назад тебя звали Глория и жила ты на Забытом берегу, изучала скалы возле маяка, беседовала с мужчиной по имени Саул Эванс.

* * *

Прибежищем тебе служит крыша здания Южного предела, защищенная от любопытных взглядов ненадежными на вид перилами и переходными мостиками, полукружьями крыш. Ты владеешь этим местом безраздельно, сокращенно Б/Р, зимой это превращается в «Б-р-р», или «Р-р-р», так рычат медведи, а потому и зимой, и летом можно называть его «Бер-р-лога». Ну или еще «Бар», когда после работы ты ускользаешь сюда, прихватив выпивку.

Ты делишь это священное местечко лишь с одним человеком. С Грейс. Ты обсуждаешь с ней мысли, которые приходят тебе в «Звездных дорожках», и просто всякую хрень, пользуясь тем, что ключи есть только у тебя, Грейс и сторожа. Много раз тебя пытались выследить, но ты испарялась, а затем незаметно для них возникла снова, на крыше, в своем Б/Р.

Именно здесь, глядя сверху вниз на доисторические болота, мили темного соснового бара, вы с Грейс придумали все эти названия и прозвища. Границу вы называли «рвом», проход через нее – «парадной дверью», хотя обе надеялись отыскать «черный ход», или «потайную дверцу». Туннель, или топографическая аномалия в Зоне Икс, называлась у вас «Эль Тупо» – в честь психоделического фильма[5], который Грейс как-то раз смотрела со своей девушкой.

Все это довольно глупо, но в те моменты кажется смешным, особенно когда ты захватываешь с собой бутылку бренди, или Грейс приносит сигареты с ароматом вишни и вы сидите в шезлонгах, устраивая мозговые штурмы или обсуждая планы на ближайшие выходные. Грейс знает о твоих визитах к Чипперу, а ты знаешь о ее походах на каноэ с друзьями – «помешана на гребле». Тебе не приходится предупреждать ее, чтобы та не появлялась у Чиппера, и ты не напрашиваешься в ее походы. Дружба ваша ограничена длиной и шириной крыши Южного предела.

Именно там, на крыше, ты впервые делишься с Грейс идеей проникнуть через границу в Зону Икс. Со временем это стало чем-то большим, нежели просто идеей, – мысль укреплялась в сознании, ширилась, пускала метастазы, даже получила кодовое название: «прогулка с Уитби». Тем более что десятый и одиннадцатый циклы экспедиций стабилизировались: больше никаких несчастных случаев, как, впрочем, и ответов на вопросы.

Взять с собой Грейс ты не можешь, хотя и нуждаешься в ее советах. Если что-то пойдет не так, покатятся обе ваши головы, а ты никогда не считала, что у Грейс хватит на это силы духа – уж слишком много у нее связей с обычным миром. Дети. Сестры. Бывший муж. Девушка. Именно Грейс ты шутливо называешь «Своим внешним нравственным компасом»: она лучше тебя знает, где проходят границы. «Слишком нормальная», – как-то раз записала ты на салфетке.