Ассасины

Юноша вынул клинок из ножен – и едва не ахнул. Он знал толк в оружии и понял, что держит в руках настоящий «дамаск». Ножи и мечи у русов из этой стали ценились едва не на вес серебра.

Покинув дом Беловода, Ярилко оглянулся. Старик стоял на пороге, горбясь, словно только сейчас вспомнил, сколько лет у него за плечами. А по морщинистой щеке медленно катилась крупная слезинка…

* * *

Русы пробыли в Винете больше недели. Так захотелось Всегорду, который стал как безумный от увиденной роскоши.

Он столько накупил разных вещей, что они едва поместились на двух лодьях. Тем временем в городе пошли тревожные слухи, что датский король Кнут VI пошел войной на герцога померанского Богуслава. Это значило, что Винете нужно готовиться к войне с жестокими данами и что скоро торговые корабли иноземных купцов уйдут из гавани и порт опустеет.

–  Мы должны немедленно убираться отсюда! – решительно заявил Венелад. – Иначе даны перекроют нам обратный путь.

–  Завтра! – отрезал Всегорд, и Венелад смирился; ссориться с преемником Рогволда ему было не с руки.

На следующий день отчалили ближе к полудню – Всегорд еще раз сбегал в торговые ряды. Венелад недовольно ворчал, а опытные гридни хмурились – похоже, придется ночевать на берегу, иначе ночью им предстояло из-за задержки пройти очень коварный участок, изобилующий подводными камнями и сильными течениями. Его и днем-то нелегко преодолеть, а что уж говорить о темном времени суток. Можно, конечно, взять мористей, но тогда они точно наткнутся на данов, морских разбойников, драккары которых гораздо быстрее тяжело нагруженных лодий русов.

Так все и вышло. Как гребцы не налегали на весла, а к самому опасному участку пути они добрались в аккурат на закате. Повздыхав от огорчения и почесав затылки, решили не рисковать и высадились на берег, где разожгли костры и приготовили немудреный ужин – мучную болтушку, заправленную остатками солонины. Долго возле костра рассиживаться не стали; решили двинуться в путь с первыми лучами солнца. Поставив ночную стражу, русы тут же уснули крепким сном, как обычно засыпают все воины в любой свободный от несения службы промежуток времени и неважно, когда – днем или ночью.

Только Вилк почему-то не мог уснуть. У него из головы не выходили Беловод и дед Вощата. Он вспоминал и разговор Морава с дедом, и то, что поведал ему родственник-христианин. Что это за вера такая? И почему дед Вощата так и не принял Рода? А уж это Ярилко знал точно – дед исполнял все обряды, только когда был на виду. Дома он никогда не читал молитвы Роду, а уж о жертвоприношениях и не заикался. Ярилко с детства был приучен держать язык за зубами, поэтому никто в поселении не знал о тайнах их семьи.

Неожиданно Вилк встрепенулся. Запах – чужой и резкий – шибанул в ноздри с такой силой, будто Всегорд заехал ему в нос, как это бывало в детстве. Оказалось, что короткая летняя ночь пролетела вместе с его мыслями совсем незаметно, и уже брезжил рассвет. Вилк сел и быстро нашел направление, откуда доносился чужой запах; так пахли кожаные доспехи и обувь гридней. А еще юноша почуял запах давно не мытых тел, от которого Вилка едва не вывернуло.

Враги! Они близко! Вилк глянул на ночную стражу и в досаде тихо ругнулся: Волчило и Донарь спали; первый – сидя, склонив голову на колени, а второй – прислонившись к дереву. «Как он только не упадет?» – мельком удивился Вилк и бросился к Венеладу.

–  На нас готовятся напасть! – сказал он ему на ухо.

–  А! Что? – подскочил Венелад. – Откуда?!

–  Тише! Вон с той стороны, – указал Ярилко.

–  Тебе что, приснилось? – спросил Венелад недоверчиво.

–  Я запах почуял!

–  Запах… Ишь ты – запах. Ладно, все равно уже пора вставать. Буди остальных. – Венелад быстро вооружился и растолкал ночных стражей. – Ужо вы у меня получите! – погрозил своим кулачищем.

–  Что за переполох? – спросил, потягиваясь, Волчило, гридень в годах.

Он держался более независимо, нежели молодой Донарь. Возможно, потому, что был Венеладу ровесником, и они не раз ходили вместе в морские походы.

–  Наш молодой ученик волхва унюхал врагов, – посмеиваясь, ответил Венелад.

–  И где они?

–  Вот и я хотел бы это знать.

–  Чему только учит его Морав… – недовольно пробурчал Волчило.

И в это время засвистели стрелы, послышались крики раненых, и на прибрежную поляну, где русы расположились на привал, выскочило с полсотни данов. Полусонные соплеменники Вилка начали отбиваться, но как-то бестолково, и вскоре четыре гридня пали. Растерявшийся Всегорд отмахивался от наседавших данов словно не мечом, а палкой. Только судьба хранила его от гибели. Он не мог не только командовать, но был не в состоянии даже подать голос.

Но тут в дело наконец включился Венелад.

–  К лесу! – закричал он. – Отходите к лесу! Сбейтесь в гурт! Всегорда в середину!