Аспект белее смерти (СИ)

Я занялся его грязными ботинками и кивнул.

— Ага, лило как из ведра!

Дождь шёл всю ночь напролёт, а вот к утру распогодилось, так что сейчас и вправду было самое время воспользоваться услугами чистильщика обуви.

Помощник квартального оценил состояние своих ботинок, небрежно бросил:

— Работай! — И зашагал было прочь, но замер, уставившись куда-то вдаль.

Я проследил за его взглядом и увидел, как спешно разбегаются прохожие с пути катившего по дороге парового экипажа. В нашей округе появление самодвижущейся коляски собрало бы целую толпу, здесь же за чудо-агрегатом увязались лишь двое мальчишек, хотя хватало на улице и разносчиков, и славящихся своей бесшабашностью подмастерьев.

Когда самоходный экипаж остановился перед крыльцом и стал виден боярский герб с чёрным змеем на лиловом поле, я опасливо втянул голову в плечи и постарался сделаться как можно незаметней. В клуб прикатил тайнознатец из родовитых, а более вздорной публики было не сыскать. Куда там подвыпившим ухарям!

Шофёр в блекло-лиловой ливрее остался за рулём, а из экипажа выбрался молодой человек с цепким взглядом охотника на воров. Молодчик глянул на меня — будто стылым ветерком потянуло! — затем осмотрел улицу и лишь после этого распахнул дверцу пассажирского отделения. Из того появился седовласый старик. С подножки он шагнул сразу на вторую ступень крыльца, а там вдруг навалился на трость с ручкой в виде змеиной головы и уставился на меня.

Зрачки тайнознатца цветом оказались под стать полю герба, были они лиловыми и ничуть не выцветшими. Прежде чем я успел разглядеть хоть что-то ещё, старик хрипло каркнул:

— Прочь!

Я вскочил со ступеньки, и тотчас трость стремительно крутанулась, расплывшись в едва различимую глазом полосу. Спас опыт уличных драк — чуть приподнял ногу, и удар не раздробил колено, а пришёлся по голени. В голове будто шутиха взорвалась, на какое-то время мир попросту перестал существовать.

Точнее — из действительности выпал я сам. Очнулся на мостовой, когда экипаж уже укатил, а злобный старикан скрылся в клубе. Но его спутник задержался на крыльце, именно он и скомандовал:

— Избавьтесь от мусора!

Из глаз у меня текли слёзы, нестерпимо ныло под коленом и болела прокушенная губа, а голова и вовсе шла кругом, но на улице не выжить тому, кто не умеет держать удар. Я вмиг бросил зажимать ладонями отбитую ногу и принялся запихивать в короб щётки и скребки. Уже взял банку с ваксой, когда привратник вдруг ухватил меня за ворот и рывком стащил с крыльца!

Помощник квартального приложился ботинком по коробу, я наклонился поднять его, и это стало ошибкой. Привратник так наподдал ногой под зад, что меня бросило вперёд и устоять не вышло, прокатился на животе, разрывая рукава и ссаживая локти. Следующий пинок пришёлся по коробу, стенка его проломилась, крышка распахнулась, содержимое разлетелось по сторонам. А только я вскочил, и привратник угрожающим замахом пресёк попытку задержаться, дабы собрать пожитки.

— Убирайся! — гаркнул он. — И чтоб я больше тебя здесь не видел, гадёныш!

Прохожие засмеялись, кто-то издевательски засвистел, стало так обидно, что аж зубами скрипнул. Только это уже не от обиды, а от бешенства и бессильной злобы.

Именно что — бессильной. Черти драные! Плетью обуха не перешибёшь!

Припадая на отбитую ногу, я поплёлся прочь с одной-единственной банкой ваксы, и в спину тут же что-то ударило — не иначе швырнули щётку. Я вздрогнул, но не обернулся, сделал это уже только у соседнего дома, когда правую голень пронзила особо острая вспышка боли. Кинул быстрый взгляд на клуб, похромал дальше, задумался.

Никто здесь не знал, кто я и откуда. Никакой охотник на воров след не возьмёт. Да и не станут на этих живоглотов деньги тратить. Чай, не вор и не убийца. Главное только ноги унести.

Я оценил остававшееся до перекрёстка расстояние, развернулся и, продолжив движение корпуса, мощным плечевым замахом отправил жестянку с ваксой прямиком в витраж на фасаде клуба. Медлить не стал и сразу рванул прочь, успел пробежать добрый десяток шагов, прежде чем меня нагнал звон рассаженного стекла.

Да! Попал!

У меня словно крылья за спиной выросли! А как иначе-то?! Теперь если изловят, то тумаками не отделаюсь: либо насмерть забьют, либо в долговую тюрьму бросят, где и сгнию.

Бежать!

Разлетелась по улице и оборвалась пронзительная трель свистка, следом подручный квартального заорал:

— Держи вора!

Я легко уклонился от протянутой руки, затем метнулся в другую сторону, огибая вознамерившегося загородить дорогу лоточника.

Вот ты-то куда лезешь, баран?! Сшибу же!

Скорость я набрал приличную, непременно успел бы повернуть за угол и затеряться на соседней улочке, если б какой-то франт не сунул в ноги трость. Пришлось скакнуть через неё, и в момент приземления под коленом полыхнула боль, ступня подвернулась, удержать равновесие не вышло, только и сумел, что не пропахать мостовую носом. Кувыркнулся и тут же вскочил, но момент оказался упущен безвозвратно: улицу уже перегородили кучковавшиеся перед театром зеваки. Через них не прорваться, за спиной — шаги!