Читаем Аспазия полностью

Сократ не знал, глядеть ли ему вслед убегающей Аспазии или на бегущего к нему мальчика. Он имел вид человека, который выпустил из рук голубку и которому в ту минуту опустилась на грудь ласточка.

Мальчик, закутанный в плащ, прижимался к нему и умолял, задыхаясь от страха, скрыть и защитить его.

— Чей ты сын и что за причина твоего испуга? — спросил Сократ мальчика.

— Я сын Кления, воспитанник Перикла, Алкивиад, — отвечал мальчик.

Причиной того, что сын Кления, нагой и дрожащий от страха, искал защиты у Сократа было следующее: в то время, как мыслитель погрузился в разговор с Аспазией, началось состязание мальчиков. Перикл и его спутники были в числе зрителей. Приятно было смотреть на красивые и сильные юношеские фигуры, но среди всех особенной красотой отличался Алкивиад, один из младших. Он твердо стоял на ногах и было что-то упрямое и дерзкое во всей его фигуре, но это упрямое и дерзкое смягчалось прелестью его красоты. Прибывшие в числе зрителей скульпторы не спускали с него глаз, внимательно рассматривая сильно развитые мускулы этого красивого и юношески гармоничного тела.

В числе мальчиков, пришедших на состязание, кроме Алкивиада были сыновья Перикла, Ксантипп и Паралос, маленький Каллиас, сын богатого Гиппоникоса, с которым уже подружился Алкивиад, и сын богача Пирилампа Демос.

Мальчики от нетерпения едва могли дождаться начала состязания. Первым было состязание в беге, начавшееся под присмотром педотрибов, которые указывали своим воспитанникам, как они должны держаться во время бега, как удерживать дыхание и стараться сохранить силу, как поднимать ноги, как меньшим количеством шагов пробежать большее пространство, а затем указывали мальчикам какие должны они делать соответственные движения руками и ногами, которые по их мнению увеличивают скорость бега. Но маленький Алкивиад не хотел слушать этих наставлений. Он утверждал, что движения руками, к которым его хотели принудить, некрасивы и стал спорить с педотрибом об этом предмете. Один из надсмотрщиков и руководителей состязанием вмешался в спор, погладил мальчика по щеке, похвалил его стремление к согласованию красоты и полезности движений, но указал ему относительно пользы этих движений на примере страуса, который сопровождает свой бег размахиванием крыльев.

Нагие мальчики побежали с веселыми криками, раздававшимися все громче по мере приближения к цели. Несколько раз повторялось состязание и каждый раз маленький Алкивиад первым прибегал к цели. После бега начались прыжки вперед и вверх. Педотрибы давали мальчикам в руки тяжести и учили пользоваться ими, чтобы увеличить дальность прыжка. Эти тяжести также не понравились упрямому Алкивиаду, который еще немного и бросил бы их в лицо своим учителям. Стыд и гнев охватили Перикла, когда он вместе с друзьями в числе зрителей был свидетелем необузданности мальчика, но он снова улыбнулся, когда среди всеобщих криков одобрения Алкивиад, также как и в беге, превзошел всех своих сверстников.

Затем мальчиков намазали маслом для борьбы, и это понравилось маленькому Алкивиаду, но когда его намазанное маслом тело стали натирать пылью, чтобы снять излишнее скольжение, то он стал возражать против этой процедуры. Но на этот раз его капризов никто не слушал, и сын Кления должен был покориться строгим законам гимназии.

Мальчики попеременно вступали в борьбу, и маленький Алкивиад и на этот раз остался победителем. Он боролся с самым старшим из мальчиков и победил его благодаря ловкому удару, придуманному им самим.

По окончании борьбы мальчики были вымыты, и началось бросание дисков. Диски были сделаны из твердого дерева. Бросить такой диск было нелегко и требовало большого искусства.

Алкивиад бросил свой диск опять-таки не по правилам, но результат был такой же, как и в прежних состязаниях: диск Алкивиада опередил других. Тогда выступил вперед один сильный мальчик, который отличался особенным искусством в метании диска, он также попытал счастья и, соблюдая все правила педотрибов бросил диск, который хотя и не опередил диска Алкивиада, но и не остался сзади: оба они лежали рядом. Алкивиад побледнел: в первый раз он должен был разделить честь победы с другим. Молча и дрожа от волнения стоял он, бросая раздраженные взгляды на своего противника. Последний начал утверждать, что его диск лежит не только рядом, но еще и немного впереди диска Алкивиада. Этого мальчик не в состоянии был перенести и, подняв правую руку, со всей силы бросил диск прямо в голову своего соперника. Диск попал в цель и мальчик упал без чувств, обливаясь кровью. Поднялась страшная сумятица. Смертельно раненый мальчик был унесен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза