Асмодей Pictures

Он уже видел такое — когда объект задания умирал: по возрасту или в результате несчастного случая. Вот тогда ПИЗДЕЦ. Обновить миссию нельзя, а воскрешать мёртвых не способны даже архонты. Придётся сто лет писать сценарии для убогих сериалов, ожидая нового шанса. А он не может это допустить! Весь остальной мир перестал существовать для Корнелия. Ему стало вдруг всё равно. Подумаешь, бывшую любовницу сослали на каторгу, сосед по квартире исчез, неведомое существо убивает одного за другим высших бесов, а ангелы проникают на Землю через туннели, чтобы уничтожить власть демонов! Да, он тупой исполнитель приказов. Это как 2 мая 1945 года, когда из расположения советских войск уже ехала машина генерала Вейдлинга, чтобы объявить о капитуляции берлинского гарнизона, а эсэсовцы ещё тащили на виселицу тех, кто заикнулся о сдаче русским. Интересно, что им потом сказали? «Извините, ошибочка вышла, оказывается, мы сдаёмся — всем спасибо, все свободны?» Корнелий поначалу, после разговора с Елизандрой, даже обрадовался — ангел уничтожит мир, олигархия бесов падёт вместе с ним, он превратится в пепел или биомассу: не надо выполнять миссию.

Ну, а если всё-таки нет?

Ангела опять остановят. Сбросят бомбу или ещё там чего-нибудь, Прикончат, в общем. И тогда всё вернётся на круги своя. Нет, к сожалению, со священником придётся работать — вне зависимости от ситуации с ангелом из туннеля. Пусть киллер перережет половину высших демонов — «Закон о рангах» от этого не поменяется. Корнелий уныло повернулся к отцу Георгию. Чего он там читает? Да, по губам легко понять. «Богородице Дево радуйся, благодатная Марие, Господь с тобою. Благословена ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших». Кошмар. Вот жизнь проклятая — и ты демон, и отец твой демон, а уже милостью Божией все христианские молитвы наизусть знаешь. Если его постигнет судьба страдальца Эдмунда — даже хорошо, не придётся разучивать их заново. Банк Преисподней показал козью морду, изощрённые заклинания с букетом интриг творить не на что: а мелкие пакости… Ну, это вроде баек про миллионера, который нашёл на улице яблоко, продал его за два цента, купил два яблока, продал, купил четыре… да-да, и финал анекдота — «А потом умерла моя тётя и оставила в наследство миллион долларов». Так вот, у него уже умерли ВСЕ родственники. И ему негде взять качественную ману для дорогих заклинаний. Финита ля комедия, вашу мать.

— Серапион! — прервал молитву отец Георгий. — Иди трапезничать, скот домашний.

«Ага, жди, — злорадно осклабился Этельвульф. — Придёт он сейчас, как же».

Серапион подтвердил его мысль жалобным скулежом из-под кровати.

— Ну, как хочешь, — священник поднялся из-за стола. — Мне надо выйти, провизии закупить, побудь тут тогда в одиночестве. Бесов не бойся, комнату я окропил.

Корнелий беззвучно всплеснул руками.

«Помешались все на этой святости, — взбеленился демон. — Квартиру кропят, машину кропят, скоро унитазы на святой воде будут устанавливать. И хоть бы сообразили — неужели бесы за всё время не смогли бы изобрести защиту от водяных процедур? Да нет же — думают, крест в воду опустил и теперь такой жидкостью хоть краску растворять можно. Ладно-ладно, Серапиона я пока не съем. Пойду с тобой в магазин, разомнусь. Конечно, пост кончился, и отныне уже бессмысленно подбивать тебя на грех. Но может, на продавщицу заглядишься или молоко разолью тебе под ноги, поскользнёшься, выругаешься. Нельзя сдаваться. Давай, святой отец, собирайся. Тебе уже скоро спать».

Священник, как назло, «копался» долго.

Сначала уж было вышел — но вспомнил, что забыл выключить свет, и вернулся. Потом снова пришлось возвращаться — отец Георгий не взял кошелёк. К тому времени, когда они покинули подъезд и направились к магазинчику в глубине двора, настроение у Этельвульфа снова испортилось. «Вот, — думал демон, плетясь за священником. — Пофигист какой вообще. Другой нормальный поп, как положено, поехал бы в „Азбуку вкуса“ на собственном „Бентли“, купил хамона, коньячку французского, девочек из церковного хора позвал. Ты — тысячу раз спрашиваю — откуда ты на меня такой взялся? Обет даю перед козлиной мордой Сатаны — если-таки подобью тебя на грех, потом добровольно год в монастыре в Тибете отработаю. Там ещё круче — местные монахи едят лепёшки из ячменной муки, женщин не видят десятилетиями, круглосуточно проводят время, распевая „ом мани падме хум“: бесы, говорят, тоже ломаются и предаются мантрам вкупе с вегетарианством. Клянусь, не жалко. Если я этого сломаю — и там смогу выжить. Как же тут темно. Ну конечно, фонари-то разбиты. Неблагополучный район».

От стены соседнего дома внезапно отделилась расплывчатая тень.

— Мужик, закурить не найдётся? — из полной темноты классический русский вопрос прозвучал особенно зловеще. — А то так кушать охота, что и переночевать негде.

— Не курю, — устало произнёс отец Георгий. — И мне очень интересно, молодой человек, — почему в такие моменты вы всё время выбираете некурящих? Это что, инстинкт?