Аскатон. Возвращение домой

тут краем глаза она заметила знакомую фигуру, боясь, что та исчезнет, резко встала. На другом берегу стояла Алиида и приветливо махала ей рукой. Не веря своим глазам, и захлебываясь от слез радости, девушка ринулась на ту сторону реки, но Алиида начала бежать вдоль берега вниз по реке. Кеси окрикнула дочь, но та лишь звонко засмеялась и продолжила свой путь. Кеси запиналась об камни, падала, но вновь вставала и бежала, так и не успев перейти на другую сторону, бежала прямо по воде, боясь, что это всего лишь плод фантазии ее измученного горем сознания. Она не знала, что через несколько десятков метров находился небольшой водопад. В глазах девушки река и дальше текла ровно без всяких порогов и обрывов. В какой-то момент река высохла, а камни под ногами раскались до красна. Ноги нещадно зажгло, девушка почувствовала адскую боль. В прямом смысле запахло жаренным. На секунду девушка замешкалась, но увидев, что огненная дорожка устремляется за ее дочерью, не обращая внимания на собственные муки, бросилась вперед с удвоенной силой. Неожиданно земля ушла из-под ног. Ксенерва не поняла, как ступила в резко-падающую реку вниз. Обрыв составлял около трех с половиной метров. Кеси повезло, что веками падая с обрыва, река вымыла небольшой омут, который не позволил ей разбиться об каменистое дно. Девушку оглушило ударом об воду, и ее обмякшее тело подхватило течение.

 

Злой и уставший Аймон, стоял у лачуги. Вернувшись за Лейкасом, он обнаружил, что на его след напали голуры.

Голурами называли людей, которые впадали в безумие, забывали себя, своих родных и близких. Сбиваясь в стаи, они рыскали по округам пытаясь найти кого-то из крови и плоти для своего пропитания. Сначала на человека нападал недуг, который сопровождался высокой температурой, дальше больной начинал бредить, постепенно терять рассудок, изменяться внешне: тела становились более гибкими и мускулистыми, на месте ушей оставались лишь ушные раковины, кожа становилась сухой, коричневого оттенка, температура тела при этом превышала сорок пять градусов. К тому времени как у больного полностью выпадали волосы, чья-то, когда то любимая мамочка превращалась в плотоядную тварь, которая с радостью сожрет своего собственного ребенка.

Видимо еще находясь в заброшенном городе, те почуяли стоянку Ксенервы и Лейкаса. Когда Аймон нашел своего друга, его уже по пятам преследовали голодные монстры. Темнота для зорких глаз Лейкаса не была помехой. Эльф на бегу ловко отстреливался из лука, от тех, кто подобрался слишком близко. Встретившись со звериным взглядом даймона, он, как и его друг, уже знал, что они не уйдут отсюда просто так, пока каждая из тварей не перестанет дышать.

Серые глаза даймона, сменились янтарными с вертикальным черным зрачком. Лейкасу был знаком этот блеск в глазах друга, предвещающий преображение темного повелителя в хищного зверя, жестокого кровожадного убийцу. Даймон увеличился в размерах, пугая и впечатляя своей дикой мощью. Кожа даймона приобрела черный цвет. Крылья были покрыты алыми трещинами, демонстрирующими буйную огненную стихию внутри своего хозяина. Из плеч и спины вдоль позвоночника торчали острые шипы. По-звериному оскалившись, демон огненной тенью метнулся к первой жертве. Выхватил ту из толпы, и паря в воздухе, впился белоснежными клыками в шею врага, безжалостно разрывая ее на куски. Прошло несколько секунд и тело голура полетело наземь в одну сторону, а его голова в другую. Выпуская врагам внутренности и разрывая их на части когтями, велординг Пылающего легиона безжалостно дарил смерть, упиваясь своим действом. Его глаза вспыхнули алым пламенем – даймон наслаждался криками, болью и запахом крови.