Ашдир-Кфаар (СИ)

Благодаря усердию орудовавших ратовищами воинам, они довольно скоро очутились на Рыночной площади. Круглое пространство шириной в три сотни шагов почти полностью заполонили разноцветные палатки. Посреди торжища высился фонтан, изображавший нагого витязя разрывающего одну из пастей трехглавого змея. Отчего-то ныне из зевов чудища не било пенных потоков, посему окружавшая сплетшихся в смертельной схватке человека и бестию мраморная чаша красовалась лишившимся водного покрывала дном. Впрочем, со стороны улицы Бондарей изящную статую едва ли не целиком скрывал дощатый помост, окрест коего застыл отвратительный сладковатый дух. На эшафоте густо теснились позорные столбы, косые кресты и тележные колеса. На всех их сейчас находились растянутые, распяленные и подвешенные тела: кожа содрана целыми лоскутами, кишки выпущены, из разъятых грудин торчат обломки ребер, ниже пояса - сплошная кровавая мешанина, почти у всех сняты скальпы, а единственная среди замученных девица выделялась темными пятнами на месте отрезанных грудей. Изуродованные останки облепил гудящий рой мух всевозможных цветов и размеров. Некоторые из прилетевших полакомиться мертвечиной гадов величиной превосходили кошек. Остановившись взглядом на трупах, Дрогг невольно хмыкнул. Морнингер, похоже, обладал зачатками разума, ибо среди казненных присутствовали не только люди, но и ратхи, корл, а также пара райзардов. Верно, юный барон тщился сохранить хрупкое равновесие между народами Нарлаха, в одинаковой мере отправляя на заклание представителей всех племен.

- Эй, орочья морда! - донесся снизу бас рыжего гнома.

Охотник молча наклонил голову, пронзив карлика недружелюбным взором.

Подгорный житель, не уловив возмущения полукровки, растянул губы в какой-то блаженной усмешке и указал толстым пальцем на вершину помоста:

- Те, что справа - моя работа, а слева - энто Фендур постарался, - Кьерн похлопал по плечу желтобородого товарища. - Дык, я к тому сие баю, что буде ты, зеленошкурый проныра, веления сеньора Морнингера в точности не исполнишь, то окажешься на их месте, а уж после я постараюсь скрасить последние часы твоей жизни так, что на том свете ты своим богам вечность плакаться будешь. Усек, паскуда?

- Ты желаешь шразитьша шо мной, гноме? - ледяным тоном поинтересовался Дрогг.

- Сразиться?! - зло хохотнул коротышка. - Дык я тебе прям сейчас кости переломаю.

Ощерившись, карлик вопреки собственному обещанию, занес для удара бродэкс.

- Спокойно, Кьерн, - ухватил за запястья сородича пшеничноволосый, заметив, что в их сторону покосился юный барон. - Я думаю, нам еще представится возможность потешится с энтим негодяем.

- Будь по-твоему, Фендур, - недовольно проворчал рыжий, опуская секиру. - Я б его укокошил без проволочек. Дык, нутром чую, смоется, мерзавец, бороду в заклад даю, смоется!

Они вышли на середину площади, очутившись возле деревянного пьедестала. Перед эшафотом, точно почетный караул, в ряд стояли полдюжины колодок. Томились в них исключительно крысолюди. Прохожие не без удовольствия харкали в поросшие шерстью острые физиономии. Правда, судя по упавшим головам и отсутствию даже малейших движений, создавалось впечатление, что узники уже испустили дух.

Над северной частью площади довлела высокая башня ратуши. Под крытой красной черепицей крышей по отмеченному насечками диску с вящей медлительностью ползла отмерявшая часы стрелка. Позади городской управы искрились золотом шпили, увенчанные ромбами с вогнутыми сторонами. Там находился собор святого Халлана - покровителя Тарлии.

Подле фонтана комендант приказал свернуть направо. С полудня к торжищу вела широкая улица, названия коей орк не ведал. По бокам проезда, словно неусыпные стражники, застыли два приземистых здания, безыскусно сработанные из громадных серых глыб. Так строили только гномы. Оба сооружения насчитывали по два этажа и походили друг на друга, аки братья-близнецы. Одно отличалось от другого лишь вывеской с изображением грудастой молодки, несущей в руках уставленный пенящимися кружками поднос да отсутствием решеток на крохотных оконцах. Первое строение являлось самым дорогим в Нарлахе постоялым двором, носившим странное название "Глухая чаща", а второе - служило городской тюрьмой. Вестимо, Морнингер повел отряд к темнице.

- Ждите здесь, - буркнул солдатам юнец и, легко взлетев по низкой лестнице, скрылся за дубовыми воротами.

- Ишь, какой! Ждать велел, а мне в таверну охота, - сразу же принялся стенать Кьерн.

- Полноте, братец. Вскорости небось вернется, - попытался успокоить сородича Фендур.

Недолго думая, подгорные жители уселись на широкие ступени. Желтобородый с жадностью вонзил зубы в извлеченную из торбы копченую ляжку цесарки, а рыжий выудил из-за спины вздувшийся, явно переполненный бурдюк.

- Эй, паскуда! Пивка не желаешь? - окликнул Дрогга огненнобородый, потрясая мехом.