Аш. Пепел Ада

Сейчас Аш казался мне не просто красивым, а ослепительным, слегка бледным от желания, с заостренными чертами лица, на котором темнели шрамы и татуировка. Глаза демона обжигали огнем, но то был другой огонь. Не злости и ярости. Он смотрел на меня с нескрываемым голодом, и от этого взгляда внутри все сжималось, а сердце колотилось, как бешеное с безрассудным женским ликованием. Его верхняя губа хищно подрагивала, а ноздри трепетали. Сильная, мощная грудь вздымалась и опадала, мне невыносимо хотелось к нему прикасаться, гладить, сминать отчаянно и неистово, чувствовать его всей кожей.

От его могучей красоты, величия и великолепия обнаженного бронзового тела, захватывало дух. Я летела в пропасть на бешеной скорости и мне уже не было страшно, я хотела упасть и не сомневалась, что его сильные руки подхватят и не дадут разбиться.

Аш медлил, а я снова нервничала, но то был иной страх, самый примитивный ужас девственницы перед первым вторжением.

— Страшно, — спросил он и прищурился, — боишься монстра?

— Нет, — сказала я, приподнялась и потянула его за пояс к себе, — ты не монстр…и…я хочу, чтобы ты прикасался ко мне.

— Уверенна, что хочешь? — черные радужки, полностью закрыли белки и я слегка вздрогнула, заглушая отголоски страха и все мысли о том, кому сейчас собираюсь отдать свою девственность и какие от этого могут быть последствия.

— Да, — прошептала ему в губы.

— Неужели?

В эту секунду цвет его кожи изменился и на руках стремительно удлинялись когти, острые как бритвы, способные разрезать на мелкие кусочки. Я судорожно глотнула воздух.

— Не боишься смерти?

Прорычал он и вдруг резко опрокинул на пол и рывком раздвинул мне ноги. Я снова теряла его…на какие-то мгновения проскользнул человеческий облик, но его тут же сменил оскал и жуткие нечеловеческие глаза. Я не разжала объятий.

Упрямая и безрассудная.

— Я не боюсь тебя…

— Напрасно, — рычание скорее утробное, нетерпеливое и острые клыки у моего горла оцарапали кожу, а когти оставили кровавые бороздки на бедрах.

— Возможно, — я обхватила его шею руками и зажмурилась, притягивая монстра к себе, цепляясь дрожащими пальцами за его волосы. Приготовилась к самому страшному, внутренне содрогаясь от ужаса и в то же время принятия неизбежного, но вместо боли почувствовала прикосновения его губ к своей груди, утонченную ласку языка на сосках. Я снова дернулась в его руках, меня пронзило словно током, грудь налилась и мучительно ныло в паху, меня скручивало от потребности познать его силу и власть над моим телом. Никогда не испытывала ничего подобного. Страх придавал остроты ощущениям, ожидание боли и насилия смешались с ожиданием новых прикосновений. Дикий контраст, тело опалило жгучей расплавленной магмой неуправляемого возбуждения. Низ живота полыхал, а между ног все пульсировало и трепетало. Я застонала от неожиданности, когда его язык заскользил по моему телу вниз, оставляя влажную дорожку на коже, инстинктивно сжала колени, но он не торопился раздвинуть их, снова возвращаясь к груди, обхватывая мои соски пальцами, обжигая их поцелуями и ласками. Я задыхалась, цепляясь за его плечи, извиваясь в сильных руках. Мне казалось я в объятиях зверя и человека одновременно, балансирую на осколках битого стекла с риском порезаться насмерть и истечь кровью, каждое прикосновение может стать смертельным.

Аш склонился ко мне и его волосы щекотали мое разгоряченное тело, а губы коснулись мочки уха:

— Я могу быть разным, Шели… могу дарить боль или наслаждение. Я управляю тобой…твое тело принадлежит мне. Как музыкальный инструмент. Я решаю извлечь из него музыку или порвать все струны.

Рука снова скользнула по моему животу, и я разочарованно вздохнула, слегка прогибаясь в его руках, невольно подставляя грудь ласке, но пальцы демона уже скользили вниз, к моим судорожно сведенным вместе ногам. Я инстинктивно сжалась сильнее. Он снова вернулся к груди, теперь лаская более настойчиво, то потирая соски кончиками пальцев, то грубо сжимая, заставляя меня взвиться от возбуждения и паники. Каждая клеточка моего тела стала неимоверно чувствительной.

Когти исчезли, но если он захочет меня убить они ему не понадобятся.