Асгард — город богов

Суини. Перевод: небесный (с. 239). Перевод точен. Русское слово «синий» и, стало быть, выражение «небесно-синий» произошли от этого ванского прилагательного, которое несколько неуклюже записано с помощью ассирийской клинописи («ю» не было! Звучало же: сюни). Отметим аналогию с «ясным месяцем» — устойчивое сочетание содержит в себе перевод с ванского на русский (но и само ванское слово вошло в русский словарь).

Суишини. Перевод: величайший (с. 239). Это эпитет бога Халда. По звучанию близко к русскому слову «всевышний», особенно если учесть, что «у» переходит в «в». «Всевышний» — искусственное образование, подгонка под древние созвучия.

Ерила. Перевод: царь (с. 156). Это тот самый славянский Ярило, который отождествлялся с царём богов Аладо (Халди) ещё А. С. Фаминцыным и отождествлялся, как видим, правильно!

Шери. Перевод: ряд, строка (с. 241). Перевод снова в стороне от истины. Хорошо известны русские слова «шеренга», «ширинга», «ширь». Правда, В. Даль в словаре делает попытку указать итальянский прообраз слова (IV, с. 629), хотя и со знаком вопроса. Но зато там же он указывает на возможность заимствования из польского. Это ближе к истине, с той только разницей, что в польский и русский языки слово могло попасть из языка венедов.

Многие слова из языка ванов-урартийцев сохранились в диалектах и местных говорах живого русского языка. Возьмём, к примеру, указательное местоимение «этот». Оно употребляется довольно часто, а раньше звучало так: ини (ini, с. 233). В словаре Даля найдём употребление одной из форм этого слова: оно (II, с. 674). Его значение: «об этом», «то самое». Другая форма; онсий. Значение: он самый, этот. Нам остались на память и другие формы с этим древним урартским корнем.

Удуль, удули (uduli, с. 234) — вино. Заглянем в словарь Даля (I, с. 503): «Кто много пьёт, особенно воду, квас, надувается питьём». Пример Даля неуклюж. В народе чаще говорят: дуть вино, воду, квас. И это выражение особенно часто распространено именно у вятичей, в их землях. Только язык ванов-урартов даёт возможность понять, почему глагол «дуть», относящийся к ветру, оказался связанным (через «удуль»!) с питьём кваса, воды и вина.

Другое древнее слово — пили, пиль (pili, с. 238), означающее «водопровод». Русские глаголы «поить», «пить», существительное «поилка» того же рода. В последнем случае добавлено лишь оформление на конце слова.

Ти (ti, с. 240) — «присвоить». Но в выражении «присвоить себе» звучит так: «тивли». Обычные правила перехода «в» — «б» и «л» — «р», хорошо известные лингвистам, дают русский глагол «тибрить» в значении «воровать». Фасмер отмечает: «тёмное слово» (IV, с. 55), отрицая родство с готским «тивс» — «вор». Напрасно! Этот древний корень вошёл как в язык готов, так и в язык ванов. Недаром же у готов засвидетельствован культ асов (Иордан), а ваны обменивались с асами заложниками!

Бар (bar, с. 235) — сказывать. В словаре Даля найдём «тарыбары» — беседы, разговоры, россказни. Хорошо известна народная форма «тарыбары-растабары». Здесь корень «бар» удваивается, что подчёркивает длительность, большую продолжительность «беседы». Нельзя пройти мимо этой черты нашего языка: вместо множественного числа употребляется часто повтор. Мы говорим «годы и годы» вместо «много лет», «учиться и учиться» вместо «долго учиться» и так далее. Точно так же говорили ваны из Урарту. И точно так же писали, правда, клинописью, удваивая число клиньев вместо множественного числа!

Ещё раз вспомним урартский корень «мас» в слове «масинь» — великий. Слова «мощь», «мощный» Фасмер объясняет ссылкой на «мощи, останки святого» (II, с. 668). Но чудодейственное и недавнее рождение церковнославянского слова в этом случае и многих других — под пером людей, для которых история русского языка начинается с эпохи христианства — ничего не объясняет, а лишь ставит вопросы, которых иные толкователи даже не замечают. Ибо «мас» ванов и формы, подобные «масинь», с учётом перехода «с» в шипящий согласный (вспомним немецкое «шнее» и русский «снег»), и дают впервые возможность объяснить не только происхождение русских слов «мощь», «мощный», но и церковнославянских «мощей»! «Останки святого», так и не осмысленные Фасмером, означают всего-навсего «великие».

Русское слово «корец» не следует путать с «иноземным ковшом» (у Фасмера найдём обязательные почти всегда посторонние влияния — в случае «ковша» — литовское и немецкое. Разумеется, Фасмер не знал ничего о русах Фракии, которые подарили это слово феннам-прибалтам и немцам). Форма ванов — корец! Это урартский карас.

Ушинили (с. 234) — так неуклюже записывается ассирийскими клиньями глагол «строить» и слово «выстроенный». Конечно, нужно переводить не с английского, а с языка ванов-урартов. Тогда окажется, что и сам перевод вовсе не нужен, ибо язык ванов-урартов — это и есть язык вятичей. Что касается «ушинили», то это хорошо известное русское слово «учинить», которого, по-видимому вовсе не знает Фасмер.