Читаем Артур Конан Дойл полностью

Главная трудность в создании историй лондонского сыщика заключалась в поиске сюжетов. Чтобы удержать внимание читателя одних навыков бытописательства, пусть и блистательных, мало. Мало и ярких словесных портретов. Нужна лихо закрученная интрига, загадка, ради которой и написан рассказ.

В литературной периодике тех лет детективный рассказ появляется всё чаще и чаще, но пока ещё не захватывает лидирующих позиций. В 1920-е годы детективный рассказ занимал до восьмидесяти процентов страниц периодических изданий. Но в конце XIX века это был ещё недостаточно исследованный и не до конца освоенный жанр. Дойл выступал в числе первопроходцев, создавая и закрепляя жанровые каноны. Это делалось опытным путём, по наитию.

К примеру, в рассказах о Холмсе почти нет лирических сцен, а сам сыщик выглядит если не женоненавистником, то заядлым холостяком. Ничто не должно отвлекать читателя от распутывания загадки преступления. И отступление от этих негласных правил лишь подтверждает их справедливость – сцены знакомства Ватсона с будущей супругой отодвинуты на второй план, чтобы не заслонять основного действия…

Почему мы так любим рассказы о Шерлоке Холмсе? Не потому ли, что они написаны по правилам детективного жанра, сами, по сути, являясь этими правилами? Есть, над чем поразмыслить, верно?

Шерлок Холмс художника Сидни Пэджета. 1893 год.

45. На грани смерти

В мае 1891 года в дом Дойлов пришла беда. Разгорячённый спортивными занятиями Артур простудился и слёг с высокой температурой. Ещё утром того злосчастного дня он был весел и здоров. А ночью уже метался в горячке, бормоча бессвязные слова.

Хороший доктор может очень многое (а Артур Дойл был замечательным врачом), кроме одного – вылечить самого себя. Испуганная Луиза послала за секретарём Вудом. Тот примчался мгновенно, осмотрел Артура и пришёл к неутешительному выводу – скорее всего, это грипп. Вирусная инфекция, последствия которой могут быть крайне серьёзными.

На следующий день состояние Дойла ухудшилось. Вуд обежал ближайшие лондонские клиники и созвал консилиум. Лучшие доктора Англии подтвердили предположение отставного майора медицины – мистер Дойл борется с лёгочной инфекцией. Эффективных средств лечения гриппа в то время не существовало…

Он лежал на спине, покрытый испариной. Его глаза были закрыты. Черты лица заострились. Дыхание сделалось хриплым и затруднённым.

Рекламный плакат к фильму о Шерлоке Холмсе. 1928 год.

Туи беспрестанно плакала. Вуд как мог утешал её. Но кто способен утешить женщину, теряющую своего супруга? А дело шло именно к этому.

Однако на седьмой день болезни Артур открыл глаза. Посмотрел на жену, на своего верного помощника. И сказал:– Я только что был… там. И теперь не умру. Я знаю, как надо жить дальше. Я – знаю…

46. Только литература

Дойл очень долго поправлялся. Болезнь обескровила его – Артур не мог самостоятельно передвигаться. Его буквально шатало от слабости.

О работе в клинике не могло быть и речи. Артур попросил Вуда вывесить объявление, что клиника мистера Дойла временно закрыта.

– До какой даты, Артур? – спросил секретарь.

И Дойл с грустной улыбкой ответил:

– Не знаю, Джеймс. Возможно, навсегда…

В августе, когда Дойл встал на ноги, клиника была закрыта окончательно.

– Знаете, Луиза, я решил полностью отказаться от практики. Между медициной и литературой я выбрал литературу.

Туи задумалась, а потом произнесла:

– Вы правильно поступили. Вы больше писатель, чем врач. Если одно мешает другому, нужно сосредоточиться на главном.

Артур обнял и поцеловал жену. Её поддержка была той самой драгоценной малостью, что отклонила чашу весов судьбы. С августа 1891 года доктор Дойл окончательно превратился в писателя Артура Конан Дойла…

Но профессия врача не была забыта. Придёт время, и Дойл снова станет хирургом – на этот раз на войне, в далёкой Южной Африке…

Первый этаж дома сдали под жилую квартиру. Дойл мог бы снять весь дом, но, памятуя о тяжёлых временах, решил жить экономно – хотя бы до той поры, когда литература не станет приносить действительно хороший доход. Ждать этого момента пришлось недолго. Уже к новому 1892 году Дойл сделался известнейшим писателем Англии.

Статуя Шерлока Холмса в Эдинбурге.

47. Успех «Человека с рассечённой губой»

В ноябре 1891 года в журнале «Стрэнд» был опубликован рассказ «Человек с рассечённой губой». Всего лишь шестой по счёту из рассказов о Шерлоке Холмсе, включая самые небольшие. Да он и сам был невелик, чтобы Дойл относился к нему как к некой вехе в своей писательской судьбе.

Но автор пишет, надеется, строит планы. А определяют его судьбу те самые люди, для которых он работает, – читатели…

В один из зимних дней незадолго до Рождества Дойл выглянул в окно и… не поверил своим глазам. Перед подъездом дома на Уппер Уимпол волновалась толпа людей. Их вид – зажатые в озябших руках блокноты, деревянные «дорожные» фотоаппараты на треногах, короткие подбитые заячьим мехом куртки – выдавал репортёров.

В комнату вошёл Вуд и сообщил:

– Артур, к вам репортёры лондонских газет.

– Каких, Джеймс?

Вуд пожал плечами и ответил:

– Похоже, что всех сразу…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии