Артур

— Верно, мне положена подать. Но я ничего у тебя не требовал.

— Что я, варвар, чтобы отплатить бесчестием за честь? — возмутился Фергус. Он быстро обернулся к свите, которая тоже сошла с коней, и велел одному из спутников приблизиться.

Вперед шагнул смуглый темноволосый юноша с длинным серьезным лицом. Из-под нависших бровей смотрели глубоко посаженные черные глаза. Длинное копье сверкало серебряным наконечником. На плечах лежал плащ из меха рыси. Серебряная гривна на шее свидетельствовала о знатном происхождении.

— Это Ллох Лленллеуг, — гордо промолвил Фергус. — Лучший воин моего народа. Кроме того, он сын моей сестры, мой воспитанник и родич. Отдаю его тебе в заложники. Пусть его служба будет тебе на пользу.

Артур в задумчивости смотрел на юношу, не желая оскорбить Фергуса решительным отказом. Однако, не успел он заговорить, ирландский король вновь сделал приглашающий жест, и на этот раз ему навстречу шагнула стройная девушка.

Я много видел красавиц, но такой — ни разу. Иссиня-черные волосы были зачесаны назад и тяжелыми косами ниспадали на тонкую шею и плечи: черный гагат на алебастровой коже. Она смотрела на Артура ясными глазами цвета голубиного крыла или утреннего тумана, и во взгляде этом читалось высокомерие. Губы ее были сжаты, подбородок выставлен вперед. Высокий, благородный изгиб бровей и прямой нос придавали ирландке царственный вид.

Длинные тонкие пальцы крепко сжимали древко копья. На одном бедре висел золотой кинжал, на другом — короткий меч, а через плечо был перекинут маленький, с бронзовой бляхой, щит на плетеном шнуре. Алый тончайшей шерсти плащ скрепляла на груди огромная золотая пряжка. Что самое удивительное, на девушке была англская кольчуга, но из серебряных, маленьких и изящных колец. При каждом движении кольчуга струилась, словно речная вода.

Девушка была ослепительна даже в этом бойцовском наряде. Она встала перед Фергусом, по-прежнему не сводя глаз с Артура. Мне подумалось, что таким взглядом можно рассечь сталь, но предводитель словно бы ничего не замечал.

— Это Гвенвифар, — сказал Фергус, — моя дочь.

Он подал знак друиду, который вышел вперед и на вытянутых руках подал Артуру сверток. Тот развернул полотно: на солнце блеснули четыре золотые гривны удивительной работы — одна краше другой.

Было ясно, что Фергус отдает Артуру самое дорогое — лучшего воина, дочь и древнее сокровище народа.

Артур онемел. Он посмотрел сперва на золото, потом — на девушку и воина, потом снова на Фергуса.

— Спасибо, — выговорил он наконец. — Мне стыдно, ибо я не заслужил такой благодарности.

— Я поручился жизнью, предводитель Артур, и отлично знаю, сколько она стоит, — гордо ответил Фергус.

— Я принимаю твою подать, о король.

"Что ты наделал, Артур? — думал я. — Теперь нам не распутаться".

Артур по-родственному обнял Фергуса за плечи.

— Идем, друг, — смело объявил он, — и вместе выпьем из гостевого кубка.

Фергус просиял от удовольствия, обращение Артура явно ему угодило. Я стоял во дворе, провожая их взглядом. Впрочем, такой поворот событий огорошил не меня одного, ибо, повернувшись, чтобы идти за всеми, я заметил в сторонке Мирддина.

— Слышал? — спросил я.

— Слышал.

— И что?

— Очень многое мне не понравилось.

— Да, — согласился я. — Клянусь всеми святыми, не к добру это — принимать дары от ирландцев.

Мирддин нахмурил брови и отмахнулся от моих слов.

— Все гораздо хуже, дорогой мой ревнивый друг.

Он повернул прочь, я ринулся вслед за ним.

— Я ревнивый? За что ты меня так назвал?

Но Мирддин не отвечал. Он шел в зал, к своему месту возле Артура. Кубки уже наполнили и передавали из рук в руки. Я нехотя присоединился к торжеству и выпил, когда подошел мой черед. Впрочем, я заметил, что Мирддин не пьет, а стоит за плечом у Артура, словно ангел-хранитель.

Только вечером Мирддин улучил момент поговорить с Артуром наедине.

— На одно слово, Артур, — попросил он и двинулся в покои предводителя, расположенные в дальнем конце зала. Артур встал. Поскольку он не велел мне остаться, я пошел с ним.

— Это ошибка, — с ходу выговорил Эмрис. Голос его был серьезен и тих. — Ты не можешь принять эту подать.

Артур беспомощно развел руками.

— Но я уже ее принял.

— Верни.

— Не могу, если б даже и захотел, а я не хочу.

— Можешь и должен.

— В чем дело, Мирддин? Что тебя тревожит?

Мирддин довольно долго молчал.

— Девушка, — отвечал он наконец.

— Что такое? — невинно осведомился Артур. — Что в ней внушает тебе такой страх?

— Она — королева...

— Она — дочь Фергуса.

— Для ирландцев это одно и то же. Разве ты не знал? Приняв ее, ты согласился на ней жениться. Иначе бы Фергус ее не отдал.

Артур оторопело вытаращил глаза на мудрого советника.

— Ну? Нечего ответить, могучий вождь? Тебе такое не приходило в голову?

— Жизнью клянусь, нет, — выговорил Артур.

— Но так оно и есть. Этот Лленллеуг — лучший воин Фергуса, но прежде всего он — защитник королевы. А золото — богатство ее народа, — продолжил Мирддин чуть мягче. — Артур, это ее приданое, богатейшее приданое в мире. Фергус чтит тебя высоко, может быть, выше, чем ты заслуживаешь.

— О чем ты? — с подозрением спросил Артур.