Артур

Я легонько тронул ее за локоть, направляя к лошади, и чуть не лишился кисти. Девица молниеносно выхватила кинжал и, шипя от ярости, развернулась ко мне. Тут бы вашему слуге пришел конец, не встань между нами Лленллеуг.

Он что-то резко сказал, и Гвенвифар успокоилась. Кинжал скользнул в ножны. Не глядя на меня, королева вспрыгнула на коня и привычно дернула поводья.

Ирландец повернулся ко мне.

— Это было некрасиво... Прости.

Я никак не ожидал от него извинений.

— Неважно. Главное, чтобы больше такого не было.

— Я твой слуга, лорд Бедивер.

— Ты меня знаешь?

— Кто не слыхал о тебе, Бедивер, Светлый Мститель, Быстрый Меч Артура? — И Лленллеуг пошел к своему коню. Я смотрел в спину высокому молодому ирландцу и думал, можно ли ему доверять. Все знают, что это коварный народ, истина у них не в чести. И все равно я задумался.

Мы тут же выехали из Каер Мелина. Я хотел доставить заложников в Инис Аваллах и вернуться как можно скорее, чтобы догнать Артура на севере. Поэтому я взял с собой только трех воинов. Мы поскакали в Абертафф и здесь погрузились на корабль, чтобы пересечь Хабренский залив.

На корабле Гвенвифар сразу пошла на нос и встала, скрестив руки на груди и решительно глядя прямо перед собой. Даже каменное изваяние не могло бы быть таким непреклонным.

Я взял Баринта, лучшего из кормчих Артура, потому что после Инис Аваллаха хотел быстрее отправиться на юг. Баринт высадил нас выше устья реки Бриу, недалеко от Стеклянного Острова. В ту ночь мы стали лагерем на берегу реки, а утром двинулись к Тору. Гвенвифар всю дорогу угрожающе молчала.

— Добро пожаловать, — любезно промолвила Харита. — Да будет с вами мир Христов.

В темно-зеленом платье и развевающемся золотом плаще она показалась мне царицей Иного Мира. Хозяйка Стеклянного Острова по очереди поцеловала каждого из нас и повела в сияющий зал. И тут же я ощутил, как на мою душу нисходит здешняя благодать.

Даже Гвенвифар присмирела, пораженная добротой и изяществом Хариты. Я молился, чтобы это настроение сохранилось, твердо уверенный, что так оно и будет: неведомое очарование Тора уже сказывалось на всех нас.

Хорошо было во дворце Аваллаха, да Баринт дожидался на корабле, чтоб доставить меня назад. Так что я оставил заложников на попечение Аваллаха и Владычицы озера и на заре следующего утра вернулся вместе со спутниками к кораблю.

Здесь я окликнул кормчего, и мои спутники стали заводить лошадей на корабль. Баринт уже собирался отвязать причальный канат, но вдруг остановился и указал на дорогу у меня за спиной. Я обернулся и увидел скачущего к нам Лленллеуга.

— Тебе велено оставаться в Инис Аваллахе! — крикнул я и ринулся вперед, словно желая преградить путь.

Он спокойно взглянул на меня с лошади.

— Я — защитник королевы. Она приказала мне быть с предводителем.

— А я приказал тебе оставаться!

Он пожал плечами и спешился.

— Моя жизнь — повиноваться королеве, — легко отвечал он, обходя меня, и вместе с конем направился к сходням.

Надо было отослать его назад, но я торопился и не хотел препираться на глазах у воинов.

— Артур с тобой разберется, — мрачно произнес я, откладывая решение на потом.

Я отдал приказ Баринту, и мы, оттолкнувшись от берега, с отливом направились в Хабренский залив. Вскоре мы повернули навстречу закату, подняли паруса и взяли курс в открытое море.

Глава 13

Пикты напали на Каер Алклид и захватили древнюю крепость с намерением укрепиться против нас. Как и англы, они теперь избегали сражений в открытом поле и рассчитывали обрести безопасность на высокой скале — попробуйте, мол, выкурить нас из-за каменных стен.

К тому времени, когда я добрался до равнины под скалой, войска уже подтянулись, и Артур обложил крепость. Он решил не идти на приступ, а вести долгую осаду. В этом была двоякая польза: предводитель берег бойцов и в то же время дожидался королей с подкреплением.

Когда мы входили в устье Клайда, на реке покачивались корабли, вокруг крепости кольцом стояли дружины. Артур раскинул стан к северу от каера, чтобы наблюдать и за рекой, и за скалой. Едва ступив на сушу, я отправился его искать. Вечерело. Я ехал в гору к палатке Артура, и на меня струился золотисто-медвяный северный свет.

Предводитель сидел на походном стуле перед шатром и говорил с Кадором, который пришел днем раньше и привел дружину в пятьсот человек. Когда я спрыгнул с седла, Артур встал.

— Здрав будь, Бедивер, брат мой! Приветствую тебя!

— Здрав будь, Медведь Британии! Как успехи, мой предводитель? Прохлаждаешься, покуда пикты показывают тебе нос?

— Лучше их нос, чем их стрелы. — Он сгреб меня в охапку и похлопал по спине, потом резко отстранил. — Я думал похвалить тебя, Бедивер, но, похоже, поторопился.

Я обернулся через плечо и проследил его взгляд. На холм рысью въезжал Лленллеуг. Он следовал за мной от самого корабля.

— А, ты про него, — сказал я. — Сейчас объясню.

— Можешь не объяснять, — промолвил Артур. — Я сам вижу, что к чему.

Он шагнул от меня и расправил плечи, готовясь к разговору с упрямым ирландцем. Лицо его посуровело.