Артефактор

Вэрт нашёлся минут через сорок моего блуждания и поиска следов его эмоций, он сидел на обрыве, которым заканчивался лес, уткнувшись лицом в колени, и тосковал. Начинающее садиться солнце его явно не интересовало, как и виды с обрыва.

— Вэрт… — Я села за его спиной, обняв его за талию и прижавшись к его спине лицом. — Я с тобой.

— Ты не понимаешь… — Злобный рык, синеватые пальцы вцепились в черные волосы так, словно хотели выдрать их с корнем. — Я хочу этого, не отговаривай меня. Не надо…

— Абсолютно не понимаю… Но Вэрт, не начинай, я не верю тебе. Ты фальшивишь. Твоя радость грязная, она не настоящая, невкусная, фальшивая насквозь. Зачем ты это делаешь?

— А это… новый трюк… с другими срабатывает. — Вэрт откинул голову, скосив на меня синий глаз, он был меня старше, но черт в собственных эмоциях легко мог заплутать. — Набрасываешь чужие эмоции на себя. Просто попробовал.

— Вэрт… — Я сжала его ребра, вдыхая его пряный запах, впитывая тепло и прислушиваясь в наших эмоциям. Он… он боялся… но кого или чего? Кассандры? Боги, да чего там боятся? — Скажи мне… зачем ты это делаешь?

— Я…

— Ты ведь не этого хочешь? Что ты пытаешься доказать? И кому?

— Я не пытаюсь доказать. — Его лицо опустилось в ладони. — Ты права… я обманываю себя. Как глупо… я просто трушу.

— Вэрт…

Страх стал почти паникой, заполняющей все вокруг и вызывающей у меня приступы тошноты.

— Я не могу сказать им, что не хочу тут оставаться ни секундой больше, меня выворачивает от этого городка с его мирной жизнью и устоявшимися правилами. Тошнит! Болото…

Он него полыхнуло эмоциями. Боль, страх, отчаянья, грусть, печаль, тоска, надежда… Словно я вскрыла больной нарыв его души, его спина была каменной и источала такую тоску, что мне самой стало ужасно грустно.

— Я хочу быть целителем, ты же знаешь. Я давно отказался от этого, понял, что они меня не пустят, это не в наших этих правилах. Все пытался себя убедить, что быть рыбаком, построить дом и завести жену — это предел моих мечтаний. Думал, когда появится семья, у меня просто не будет времени об этом думать, что оно затмит всё это. вот и все.

— Не затмит. — Со вздохом признала я. Мне стало немного легче, когда я поняла, в чем проблема всей этой катавасии. — Это твоя мечта. Но почему ты думаешь они откажут? Между двух зол, по-моему, это меньшее.

Вэрт развернулся ко мне, синие глаза с болью зацепились за мои, нижняя губя была измучена и искусана, даже капелька крови выступила. Вэрт часто, когда сильно нервничал, начинал кусать губы, отдирая кусочки кожи. Меня это постоянно раздражало, потому что потом все это бралось ужасной корочкой, потом трескалось — в общем ужас-ужас.

— Идём, пора им сказать.

Пока мы в молчании выходили из рощи, держась за руки, я и сама немного паниковала. Я ведь и правда не могла предсказать реакцию маты и питы на такую новость. Конечно, всё это не было так уж удивительно, то что Вэрт грезил целительством, также, как и я артефакторством, мне было давно известно, но я никогда не думала, что для него это настолько важно и что он будет так переживать. Перед входом мы задумчиво переглянулись и все же вошли внутрь. Также молча явились в общую гостиную, породив тишину, младшие, устраивавшие что-то вроде сценки для родителей, изумлённо оглядывали нас и наши напряжённые лица.

— Мы можем поговорить? — Откашлявшись, спросила я, мата переглянулась с питой и кивком указала Олли и остальным на выход из гостиной, через секунду их уже не было. Все также держась за руки, мы сели на диван. Воцарилась тишина. Я не знала, как начать, Вэрт смотрел в пол, сжимая мои пальцы и молчал.

— В общем свадьбы, наверное, не будет, — не очень уверенно проговорила я, пита Сагард прикрыл глаза и вздохнул, начав натирать подбородок с щетиной. Он был недоволен, мата пока молчала, выбрав роль наблюдателя. — Тут такое дело… Вэрт он… короче, отпустите его в академию целителей.

Тишина стала изумлённой. Наверное, так не бывает, но таких удивлённых лиц я ещё у них не видела, особенно, когда они переглянулись, словно сверяясь услышали они одинаковую информацию или нет, потом снова уставились на меня. Мата Таренна заулыбалась, однако все эти переглядывания были прерваны питой:

— Пусть говорит сам. Вэрт, скажи, как оно есть, глядя прямо мне в глаза.

— Пита!

— Алексия, помолчи лучше. — Мата Таренна кинула на меня грозный взгляд. — И не перебивай старших.

Я сжала пальцы Вэрта, он боялся. Боялся, что они отринут его или, скорее, что скажут, что его мечта не осуществима. Впрочем, сканируя наших родителей я не видела в них злобы или отторжения. Они были удивлены, поражены и совсем немного раздражены, точнее, недовольным почему-то был только пита, прожигая взглядом своего сына.

— Почему твоя сестра отвечает за тебя? Это твоя мечта, так ведь? Какая же это мечта, если ты не можешь встать и сказать нам, что она твоя? Может тебе это и не нужно?