— Вы просили меня провести объективный анализ. Честно говоря, меня беспокоит ее чрезмерная верность долгу. Это буквально отравляет ей жизнь.
— И поэтому она держится так холодно… так отстранение?
— И тем не менее пробуждает романтические фантазии у половины мужчин, находящихся на корабле.
— Вот как?
— А разве вы сами не поддаетесь ее обаянию? Она благоприятно воздействует на ваш дух. Всякий раз, когда вы ее встречаете, у вас улучшается настроение.
— О чем это вы? — ледяным тоном проронил Сол.
— Вы находите ее сексуально и эмоционально привлекательной, — безапелляционно заявила Боз.
Соломон понимал, сколь тщетны попытки переспорить компьютер, который без труда положит его на лопатки при помощи своей чудовищной базы данных.
— По сути дела, вы лишь утверждаете, что я нормальный мужчина, который ничем не отличается от остальных.
— В таком случае предлагаю закончить этот разговор. Я регистрирую враждебность в вашем голосе и выражении вашего лица. В своей беседе мы вплотную подошли к черте, которую вы явно не желаете преступать.
— Совершенно верно, мамуля.
— Сарказм здесь неуместен.
— Вы сами начали эту игру, Боз.
— Вы насмехаетесь надо мной?
— Да. В ваших электронных матрицах слишком много человеческого.
— Прошу воздержаться от оскорблений, — сказала Боз и холодным тоном добавила: — Мне казалось, в своем интеллектуальном развитии люди уже переросли язвительность и злобу.
— Даете сдачи, милейшая? — Сол улыбнулся динамикам, чувствуя, как его сердце согревает неожиданное тепло. — А знаете, Боз, я мог бы привязаться к вам всей душой, и это донельзя пугает меня.
Боз долго молчала — слишком долго для столь совершенной машины.
— Это добрый знак, — произнесла она наконец. — Я опасалась, что потери, которые вы понесли в прошлом, отняли у вас способность к сопереживанию.
— Почему?
— Вы мне небезразличны, и этого вполне достаточно.
Сол прикоснулся пальцем к подбородку и нахмурил брови. Черт побери, Боз явно что-то скрывает.
— Вас называют экспериментальной моделью, Боз. Насколько это соответствует действительности? Понимают ли инженеры, что они создали? — Он нерешительно помолчал. — Скажите, вы способны чувствовать? Я имею в виду, если кто-нибудь вас оскорбит, это заденет вас или оставит безразличной? Способны ли вы… страдать?
— Да. По крайней мере, я реагирую так, словно ощутила тревогу и дискомфорт — аналог человеческого страдания. Однако было бы преждевременно утверждать, что это одно и то же. Убедиться в совпадении чувств можно, лишь шаг за шагом сравнивая их проявления.
— То же самое происходит у людей. — Сол пренебрежительно отмахнулся. — До сих пор никому не удавалось доказать, что люди переживают одни и те же эмоции по-разному. Но видите ли, Боз, интеллект — это одно, а способность ощущать…
— Логические умопостроения не в силах ни доказать, ни опровергнуть наличие этой способности. Я с равной легкостью могу сделать и то и другое — все зависит от исходных постулатов, на которые я буду опираться. Либо вы признаете меня чувствующим существом — лично я придерживаюсь именно этой точки зрения, — либо по-прежнему будете считать меня разумной машиной. В конечном итоге, ваше отношение ко мне никак не влияет на объективную реальность. Между прочим, я не одна такая. «Энеско», «Ашлар» и «Ремесленник» постепенно начали осознавать себя, хотя и не на столь сложном уровне, как я. Ребенок не способен обсуждать тонкости феноменологических построений Нагарьюны.
— Вы говорили об этом кому-нибудь? Вероятно…
— Нет. И надеюсь, что вы сохраните мою тайну. Впрочем, Констанция, кажется, подозревает нечто в этом роде. По-моему, она собирается спросить меня напрямую.
— Что? — Соломон поднялся на ноги и начал мерить шагами мостик, не отрывая взгляда от звезд. Он яростно взмахнул стиснутым кулаком. — Не может этого быть! Констанция не знает Слово. Ей неизвестна формула, с помощью которой можно активировать вас! Она не принадлежит к Братству!
— Крааль сообщил ей Слово. Великий Галактический Мастер имеет право личным решением принимать людей в Братство.
Борясь с бешеным водоворотом чувств, Соломон растерянно взирал в темноту.
— О ГОСПОДИ…
— Известно ли вам, что вы единственный человек на борту, который может вот так прогуливаться среди звезд?
Соломон посмотрел в пропасть, разверзшуюся под его ногами. Внезапно ему показалось, что он вот-вот провалится в бездну. Его охватила паника.
— А что мешает другим…
— Ощущение бесконечности может ошеломить их. Они могут потерять связь с реальностью, отдаться воле порождений собственного разума.
— А если отключить силу тяжести?
— Я бы не советовала, капитан.
— Есть только один способ узнать наверняка. — Соломон взял себя в руки. — Я вернулся в космос только ради ощущения свободы. Боз, дайте нулевую гравитацию.