Арранкаби (СИ)

   - Повторю еще раз: я не человек. У меня нет ни отца, ни матери. Меня СОБРАЛИ на заводе, как собирают автомобили. То, что технология создания секирей за пределами человеческого понимания не имеет никакого значения. Я - инструмент, предмет, которым мой хозяин может распоряжаться как захочет, и я не вижу ничего зазорного в том, чтобы выполнять свою роль: подчиняться воле своего хозяина.

   - То-то ты обещала мне горло перерезать...

   - Я презираю ашикаби, верящих в эту "любовную" туфту еще больше, чем секирей. Если ашикаби относится к нам как к людям и старается развивать отношения, он не более чем лицемер! После окрыления на нас одет поводок, позволяющий ашикаби контролировать все жизненные процессы в нашем организме, и после этого ашикаби заявляет, что "любит" нас? Ничтожный лицемер! Подчиняться тому, кто боится поднять руку на свою рабыню? Никогда! С другой стороны если ашикаби понимает нашу суть, и использует нас как пожелает, то я буду счастлива. Ведь нет ничего более жалкого, чем неиспользуемый инструмент.

   - Странно. Мне казалось, что желание свободы - естественный инстинкт всего живого.

   - Свобода - иллюзия. Никто в этом мире не свободен, просто большинство предпочитают этого не замечать. А я не вижу ничего плохого в том, чтобы за меня решал кто-то другой. В конце концов я именно для этого и рождена.

   - Странная, я бы даже сказал, нечеловеческая логика.

   - А я и не человек.

   - Ну что ж. - Я взял ее за подбородок и всмотрелся в ее глаза. Она действительно верит в то, что только что сказала. Я был прав, она не мазохистка, просто девушка боролась за то, чтобы к ней относились так, как она думает правильно. И что самое главное все, что она сказала правда. Можно ли говорить о взаимной любви когда один из любовников полностью подчинен другому? Блин, куда-то меня не туда унесло: какое мне дело до этих размышлений? Главное, что теперь меня совесть не будет мучить, при жестоком обращении с Сетсуко, ведь именно этого она и желает: чтобы ее хозяин видел в ней вещь, инструмент, не более. Действительно нечеловеческая логика, но если вспомнить откуда взялись секирей, можно ли ожидать от них человеческой логики? - Поведение человека во многом зависит от отношения к тем или иным действиям, но раз ты сама желаешь, чтобы к тебе относились как к вещи, то мне, пожалуй, не надо сдерживаться.

   - Сдерживаться? Не оскорбляйте меня так. - Улыбнулась Сетсуко, а я сильнее сжал руку, отчего ее лицо исказилось болью.

   - Ты слишком много себе позволяешь.

   - Простите меня, ашикаби-сама. - Отпустив девушку, я осмотрелся. Мы уже пришли. Большой, даже снаружи богато выглядящий офис, с вывеской "Наш Дом - Токио". Зайдя внутрь, я увидел стеклянные столики, мягкие, кожаные кресла и диванчики, живые цветы на подоконниках. Короче фирма старалась сделать обстановку как можно более домашней и расслабляющей. Я с Сетсуко сюда совсем не вписывались: парень в ярко-зеленой футболке и шортах и девушка в белой МУЖСКОЙ футболке и юбке... А что поделать? Ее старая одежда - грязная, а у меня женской одежды нет. Тут к нам подошел высокий шатен в деловом костюме и с надменным лицом.

   - Чем могу вам помочь, господа. - "Господа" он говорил таким тоном, что мне послышалось "выметайтесь вон, ничтожества".

   - Да так... Я решил домик прикупить, этажей на три, и с двадцатью-тридцатью комнатами. - На лице шатена было видно все, что он о нас думает.

   - Вы должно быть ошиблись адресом. Мы не отдаем жилье бесплатно.

   - А никто и не говорит про "бесплатно".

   - Мне кажется, что ваша шутка зашла слишком далеко.

   - А мне кажется, что вы не дорожите своей позицией, прогоняя таких клиентов как я. - Я специально себя так вызывающе вел: мне с самого начала не понравился этот тип, и сейчас я добьюсь его уволнения.

   - Уходите, у нас нет недвижимости для... ТАКИХ клиентов.

   - Ну что ж. - Я достал сотовый и набрал номер президента. - Господин президент? Это Масару говорит.

   - О, Масару-кун, чем могу служить?

   - Вы же помните о моей жилищной проблеме, вот у меня, наконец и появилось время ей заняться. Прихожу я значит в "Наш Дом - Токио", а тут мне говорят, что у них нет достаточно хорошего жилья для меня. Да еще и прогоняют. - Все это было сказано жалостливым детским голосом, а шатен смотрел на меня с неприкрытой иронией: мол играй, играй, я все равно не поверю, что ты говоришь с САМИМ президентом.

   - Уууу, какие плохие дяди, я им сейчас покажу! - И повесил трубку. Нет, президент мне однозначно нравится.

   - Теперь то вы уйдете? - Ехидно спросил шатен.

   - Хммм... Мы уйдем? Мне кажется это ВЫ сейчас уйдете. Насовсем, из этой компании. - Я кивнул на выходящего из глубин здания мужчину лет пятидесяти. Лицо шатена мгновенно утратило всю иронию.

   - Масару-сан?

   - Да, это я.

   - Меня зовут Изуми Курозаки, я президент "Наш Дом - Токио", прошу, пройдемте со мной в более приятную обстановку и обсудим все ваши пожелания.