Армия древних роботов

Нож метнулся к животу тайгера с такой скоростью, будто вода его вовсе не тормозила, – несмотря на преклонный возраст, рептилус обладал удивительной, просто невероятной силой. А еще адъютант, штабная крыса!.. Мазарид едва успел подставить руку под удар, чуть не ставший для него смертельным. Руку обожгло болью. Но это ерунда. Главное, Шацу не удалось выпотрошить майора и кишки остались в брюхе – лезвие, пронзив плоть, распоров ее и выбросив в воду облако крови, уперлось в кость и, скользнув вдоль нее, вошло в основание протеза, застряв в щели. В тот же момент Шацу, мгновенно сообразив, что ножа он лишился, выхватил шипомет и, ткнув его в лицо Мазарида – разбил губы, сволочь! – нажал на спуск. Первый шип майор поймал клыками и вновь выстрелить в себя не позволил – вывернул голубое запястье так, что Шацу еще долго не сможет ничего левой лапкой держать. Затем тайгер оторвал шипомет от присосок на пальцах рептилуса. Не без труда – другой на месте жабы сразу бы сдался, – заломив руки беглецу за спину, Мазарид всплыл вместе с добычей.

– Хороший день для смерти, – как ни в чем не бывало, будто они встретились случайно на тенистой улочке в Минаполисе, поприветствовал его на поверхности Шацу.

– Пусть умрут наши враги, – шумно выдохнув и жадно вдохнув, ответил ему майор и, обмотав пленника фалом, рявкнул прямо в голубое лицо: – Где?!

Рептилус едва заметно скривился. Вертикальные зрачки его на миг затянуло мигательными перепонками. Но главное – он промолчал в ответ. Это означало, что он не готов пока что сотрудничать. Ну, это ничего, это нестрашно.

– Поднимай! – крикнул Мазарид.

Фал дернулся, натянулся. Лебедка потащила рептилуса и повисшего на нем тайгера к дирижаблю. Хорошенько размахнувшись, Мазарид врезал Шацу кулаком в живот. Нет, он вовсе не собирался истязать его, просто рептилусы имеют привычку уродовать свои тела, делая в них потайные карманы, обычно – в животе.

Майор не ошибся: у Шацу действительно имелся потайной карман, который открылся от удара. Вот только в кармане ничего не было. Вообще ничего!..

– Где?! – прорычал Мазарид.

Рептилус ответил ему презрительной улыбкой.

Отцепившись от него, Мазарид прыгнул обратно в озеро.

Он трижды обшарил все дно, – трижды! – под каждую светящуюся кость заглянул, всех раков поднял со дна, весь ил перерыл, но ничего не нашел.

– Командир, я поговорю с жабой. Особенно поговорю. Я умею, – предложил майору малыш-пирос, когда майора, мокрого, всего в пиявках и падающего от усталости и потери крови, подняли-таки на борт дирижабля.

Мазарид мотнул головой, обдав всех вокруг брызгами радиоактивной воды.

– Нет. Никогда! Не позволю, пока жив, наследников пытать! Доставим в Минаполис, а там пусть полковник Саламан решает, что с жабой делать. Пусть его там хоть живьем режет.

Пока майору зашивали и перевязывали руку, Шацу смотрел на него не моргая.

Просто смотрел.

* * *

Сунув правую ладошку под щечку, Ларисса посапывала на плетеном тюфяке. Ее обожаемая секира лежала рядом.

Траст провел рядом с Лариссой достаточно ночей, чтобы безошибочно определять, когда она действительно спит, а когда – всего лишь делает вид, надеясь, что из-за «крепкого сна» ее не будут ставить в дежурство, отправлять за хворостом для костра или – как сейчас – донимать неприятными разговорами. А уж с тех пор, как она умерла…

Рыжий тронул ее за плечо. Не пошевелилась, ударить не попыталась, Карой не замахнулась, даже дыхание не сбилось. Точно не спит. Точнее не бывает. Он намеренно отстранился, потому что разговор у них будет серьезный, и каждый должен принять решение самостоятельно.

Предвещая жаркий летний день, рассвет уже блестел в каплях росы на ступеньках дома и на редкой траве неподалеку, так что Траст, едва дождавшийся утра, решил, что уже можно растолкать блондинку – хватит ей бока отлеживать, тем более все равно прикидывается. Рядом, целомудренно прильнув друг к другу, двумя грозовыми тучами рокотали-храпели Майдас и мамочка Траста. Его невеста, свернувшись калачиком, спала в повозке. Мерзко орали в ивах над рекой большие белые цапли.

– Детка, вставай уже, поговорить надо.

Тишина в ответ.

– Детка, ну же…

Еще и левую руку под голову засунула.

– Детка, это уже не смешно, – прикрыв одной рукой пах и отвернувшись, чтобы сохранить глаза, Траст коснулся волос блондинки, заплетенных в косички.

Ответная реакция не заставила себя ждать и была весьма бурной.

– Не смей называть меня деткой! – пятерня Лариссы звонко врезалась в щеку Траста. Ее пятка с такой силой бухнула ему в грудь, что он взвился в воздух и, пролетев меры четыре, упал на спину. В общем, все как обычно, на это он и рассчитывал, поэтому под плетенку на груди и на спине напихал сухих водорослей – их полно на берегу, – а еще настелил водорослей в месте своего предполагаемого приземления, насчет которого не ошибся ни на полмеры. Так что серьезных травм ему удалось избежать.

Без резких движений, чтобы не злить блондинку, Траст приподнялся на локтях.