Армия древних роботов

Когда бодрящий отвар вскипел и, снятый с огня, чуть остыл, Зил протянул глиняно-тыквенный горшок Далю:

– Пей, дружище. Полегчает, боль из суставов и костей уйдет. И зубы твои болеть перестанут…

На Поле Отцов ратники Мора не только хорошенько намяли бока мятежному рабу-альбиносу, но и надолго – если не навсегда – испортили ему обаятельную улыбку.

– Ты первый. – Даль скрестил руки на груди.

Вот тебе и союзник!.. Куснув губу – неужели альбинос всерьез думает, что Зил задумал его отравить? – леший хорошенько отхлебнул из горшка. И, чуть помедлив, еще отхлебнул. И облизнулся. Вкус у отвара был насыщенный, пахло от него душицей, чабрецом и мятой. Во рту стало свежо, от желудка к конечностям и голове заструилось приятное сонное тепло. Второй раз предлагать он не стал, поставил горшок на землю так, чтобы не перевернулся, а сам занялся снадобьем для зога. Травы, соцветья и корешки следовало хорошенько выварить, постоянно помешивая, пока вода полностью не испарится, а затем растереть их в вязкую однородную кашицу.

Когда он закончил, в горшочке с бодрящим отваром осталась лишь трава на дне, а чрезмерно бледное от природы лицо альбиноса раскраснелось.

Вывалив на ладонь горячую буро-зеленую кашицу, Зил подошел к хрипло дышащему зогу.

– Ну что, хвостатый, будем тебя лечить. Давай-ка ложись правильно.

В пути их связь окрепла. Чтобы заставить зога подчиняться, уже не требовалась «птица». Со стоном ящер перекатился на бок, чтобы леший без труда мог добраться до гнойной раны на груди. В разрыве плоти белела кость. Зил протянул руку, чтобы втереть туда кашицу – снадобье должно оттянуть гниль и восстановить пораженные ткани, – но, так и не коснувшись зога, замер.

У краев раны под воспаленной красно-белесой кожей что-то шевелилось. И не только у краев, но и везде под кожей тут и там вздувались волдыри, под которыми происходило какое-то движение, сопровождавшее странным звуком – то ли гулом, то ли жужжанием.

«Птица» зачесалась так, что захотелось оторвать себе руку.

– Беги! – рявкнул леший.

К счастью, на этот раз Даль не скрестил лапки на груди и не потребовал от него первым сделать шаг – Даль вскочил и понесся по равнине так, что ему позавидовал бы молодой зайчер, куда только подевалась неуклюжесть из-за распухших суставов. И выбрал он верное направление – к небольшой роще, зеленеющей иголками в сотне мер западнее.

Зог засучил лапами и захрипел.

В глазах его было столько боли, что Зил не смог его сразу оставить, и это едва не стоило ему жизни. В брюхе ящера забулькало, заурчало. Из раскрывшейся клыкастой пасти, пузырясь, хлынула кровь. Тушу подбросило и затрясло. Но главное – за считаные мгновения ее раздуло чуть ли не вдвое!..

И вот тогда Зил побежал так быстро, как мог. Даже еще быстрее.

Он почти догнал Даля, по красному лицу которого катились крупные капли пота, а бесцветные глаза стали круглыми, когда туша зога с громким хлопком взорвалась. То, что распирало ее изнутри, нашло выход, порвав плоть на тысячи кусков, разломав кости и разбросав кишки вокруг, едва не попав в лешего и говорца.

На бегу уворачиваясь от окровавленных кусков плоти, Зил обернулся. Над тем, что только что было зогом, поднялась постоянно меняющая свои очертания туча. Да уж, поздно леший решил заняться здоровьем ящера. Впрочем, он все равно не смог бы спасти зога, потому что в его рану отложила яйца самка васпа, оса длиной в полтора указательных пальца лешего. Из тех яиц вылупились личинки, которые с удовольствием принялись жрать боевого ящера изнутри, взамен наполняя выеденные в его теле полости исторгаемыми ими газами, а уж затем личинки превратились в молодых ос, которые пожелали выбраться наружу. А новый рой всегда очень голоден и готов сожрать все, что попадется на пути. Вот почему исчезли насекомые, вот почему замолчали птицы и в траве не видно ящериц и сусликов!..

Загудев вдвое громче, рой качнулся вслед за беглецами.

– Быстрее! Это васпы! – Зил и не знал, что умеет так быстро бегать.

Полосатые желто-черные васпы рождались роем и до конца жизни были роем. Цепляясь за лапы друг друга, они соединялись в многокиломерные цепочки, проносящиеся над пустошью в поисках самой легкой добычи – падали. Однако, проголодавшись, васпы нападали на все живое и в преследовании добычи проявляли поистине необъяснимую настойчивость. Батя Лих рассказал однажды Зилу историю о том, как васпы загнали зайчера в озерцо и кружили над ним, заставляя его то и дело нырять, целые сутки. За это время на водопой к озеру приходили десятки животных, которыми рой не заинтересовался. В итоге обессилевший и оголодавший рой погиб и осыпался в воду, так и не дождавшись давно утонувшего зайчера…

Даль чуть отстал. От рощи уже ощутимо пахло хвоей, на деревьях можно было рассмотреть каждую иголочку. Зила влекло к роще со страшной силой – невидимые для прочих нити, связывающие лешего с деревьями, натянулись. Так роща помогала ему быстрее переставлять ноги, ведь он был для нее своим.