Армии света и тьмы

Дракхи вынашивают какой-то новый план. Я всегда чувствую, когда что-то назревает. Я уже раскусил, как Шив'кала — мой непосредственный страж, ведет себя, когда назревает что-то серьезное. Прямо, как сейчас. Но я не имею представления о том, что это может быть.

Мне кажется, что между тюремщиком и заключенным возникают своеобразные отношения — странная смесь любви и ненависти. Полагаю, что мы с Шив'калой тоже, в некоторой степени, до этого дошли. Да, ненависть может быть такой приятной. Ведь именно Шив'кала настоял на том, чтобы этот ублюдок Дурла занял пост министра Внутренней Безопасности. А Дурла, в свою очередь, посадил на все важные места своих ставленников, в результате чего я постепенно оказался в изоляции от всех потенциальных союзников. И сейчас я, одновременно, и самая могущественная и самая беспомощная фигура на Приме Центавра.

Во всем дворце одна лишь Сенна приносит мне радость. Девушка, поздняя дочь покойного лорда Рифы. Я взял ее под свое крыло, дал ей образование. У меня были виды на нее. Совершенно невинные — просто мне подумалось, что, если я смогу спасти хотя бы одну девушку, то, возможно, мне удастся спасти и всю Приму Центавра.

Однако девушка — тоже обуза для меня, хотя и не догадывается об этом.

Она — еще одна пешка в большой игре, которую ведут Шив'кала и дракхи. Пока она рядом, дракхи могут шантажировать меня, постоянно напоминать о том, что они управляют мной. Судя по всему, маленькой одноглазой твари, навечно поселившейся на моем плече, в одиночку это оказалось не под силу.

Я думаю о том, что могло бы случиться, вспоминаю обо всех возможностях, что были у меня в юности. Я всегда обещал себе, что не стану идти на уступки, если мне когда-либо доведется обладать реальной властью. Но вся моя жизнь состояла из сплошных уступок. Нет…. на самом деле, все обстояло гораздо хуже. По крайней мере, когда кто-либо уступает, он получает что-то взамен. Я не получил ничего, совершенно ничего. Моя власть иллюзорна, а все потуги защитить Приму Центавра — лишь бесполезная трата времени…

Ба!

Опять я за свое. Что-то я слишком часто начинаю жалеть себя.

Ничегонеделание — вот мое любимое времяпровождение, если не считать часов, когда я бываю пьян, или пребываю в отчаянии. Мне бы больше подошел титул «Главного Лежебоки», нежели императора.