Армагеддон. Трилогия

Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе.
Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе.
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Вот увидишь, я порву этот клуб,
Этот хит принесет мне кучу бабла.
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе[20].

Самолет, сильно накренившись, миновал границу городской черты и понесся над пустыней. Постепенно серел песок, казавшийся сверху каким-то однородным и гладким, словно теплое покрывало на гигантской кровати. Светало. Справа в отдалении тянулась пропадающая за дюнами линия шоссе, на которой изредка попадались автомобили. Все они стояли и выглядели брошенными. Из города никто никуда не ехал, что очень удивило Шибанова. Возможно, жителей попросту не выпускали вначале полицейские кордоны или Национальная гвардия — это если предположить, что все-таки причиной является эпидемия. А потом, видимо, выпускать стало уже некого…

Но если это эпидемия, почему они целы и невредимы? Не бросаются друга на друга…

Самолет тряхнуло особенно безжалостно, Шибанов едва не треснулся головой о потолок и поспешно пристегнул ремень, поняв, что сидит, как дурень, непристегнутый, и рассуждает о вещах несвоевременных, рискуя свернуть шею в любой момент.

Каменистая поверхность, покрытая чахлыми кустиками, приблизилась и проносилась под самыми шасси самолета, предусмотрительно выпущенными Джей-Ти. Хоккеист глубоко вдохнул и поправил прикрепленный на ремне кожаный футлярчик. Обычно в таких носят мобильные телефоны, но у Шибанова там лежал металлический скорпион — фигурка, которая досталась ему в наследство от деда. Семейный талисман. Он помогал не раз — что, если поможет и теперь?

— Держитесь! — закричал рэпер, прервав свою грозную песнь. — Иисус на осле, если мы разобьемся…

Что должен сделать Иисус, если они разобьются, Профессор Джей-Ти сказать не успел. Самолет ударился колесами о неприметный бугорок, подскочил в воздух, снова стукнулся о землю. Поврежденное крыло отвалилось и, кувыркаясь, отлетело в сторону, разбрасывая куски обшивки. Затем несчастный «пайпер» лишился сразу обоих шасси, грохнулся на брюхо и, зарывшись лопастями уцелевшего двигателя на другом крыле, перевернулся.

Глава 4 Катастрофа

«О год, крапленый злом и добром, — год зловещих предзнаменований»

Уолт Уитмен

Сколково, Россия, декабрь 2012 года

Андрей Гумилев отложил подготовленную референтами сводку новостей о происходившем в Соединенных Штатах и выключил телевизор, назойливо бормотавший о том же. Происходило нечто ужасное, и это понимали все, включая самих американцев. Президент пытался как-то держать ситуацию под контролем, но все, что удавалось — это при помощи армии локализовать распространение вируса.

О том, что приходится иметь дело именно с вирусом, выяснилось в первые же часы. Специалисты-эпидемиологи исследовали трупы и живой биоматериал, в результате чего обнаружился доселе неизвестный вирус, который тут же получил сразу несколько названий — от «Армагеддона» до «вируса инфекционной шизофрении», хотя заболевание, которое он вызывал, отличалось от хорошо известной психиатрам болезни. Работа продолжалась ежесекундно, но пока вопросов было больше, чем ответов.

Некоторые люди обладали иммунитетом к вирусу. Один из пяти или шести — это довольно много, если не учитывать, что заболевшие четверо или пятеро всячески будут стараться прикончить этого самого пятого или шестого… Передавался вирус при физическом контакте, но в ряде случаев — и воздушно-капельным путем, правда, на очень близком расстоянии. Без носителя он чувствовал себя прекрасно, стало быть, мог долго «прятаться», выжидая, когда придет жертва. Особенно нравились вирусу условия, в которых он сейчас и находился: сухой и теплый климат пустыни.

Гумилев включил монитор и посмотрел на карту Америки.