Армагеддон объявлен

Зуур эр Шуур уже открыл было рот, чтобы осадить зарвавшегося пришлеца, рискнувшего обвинить самого Всеблагого Создателя в позорном благодушии и равнодушии к судьбам чад своих грешных. Однако утомленный беспредметным спором двух доморощенных философов Зенон не позволил этому случиться:

– Уважаемые, может быть, вы все-таки обсудите тему Господа нашего как-нибудь в другой раз, а сейчас нам не помешало бы понять, в какую сторону следует топать.

– Вот и молодец, Зенончик! – радостно всплеснула руками Эниэль. – Успокоился голубчик и, прям как Херакл древнегрецкий, готов к подвигам…

– Геракл, дорогая, – поправил подругу Парацельс, а для прочих присутствующих пояснил: – Весьма популярный на Земле мифический герой-полубог, прославился не только своими многочисленными подвигами, но также неординарным подходом к возникающим проблемам. К примеру, вместо того чтобы вытаскивать вручную конский навоз из конюшен одного царька Авгия, он перенаправил аж целую реку прямо к загаженным стойлам. Почистил так, что вместе с дерьмом унесло всех лошадей, а заодно и сами конюшни. Впрочем, насчет лошадей я не совсем уверен – вряд ли древние греки простили бы ему гибель ценных животных. – Затем Парацельс неожиданно резко поменял тему: – Наш ангел-хранитель Федя сказал, что для ориентирования на Данаибе вполне подходит обыкновенный компас.

– Вот и славненько! – восторженно прощебетала своим звонким голосочком эльфийка. – Компас у нас имеется, жалко, карты нет. А впрочем, ерунда – обойдемся как-нибудь и без карты. Так что можно отправляться в путь-дорогу.

На что штатный чародей группы резонно заметил:

– Вообще-то для начала нам следовало бы хорошенько подкрепиться. Это вам, эльфам худосочным, не привыкать на пустой желудок шастать по чащобам да буеракам. Мы же, огры, – народ степенный и, не пожрамши как следует, не любим ввязываться во всякие авантюры, а уж коль речь зашла о спасении мира, так нам подай завтрак по полной программе, желательно с хорошей выпивкой.

– Обойдешься и без выпивки, бурдюк бездонный, – зло сверкнула зелеными глазами Эниэль. – А насчет подкрепиться ты прав. Кстати, на опушке в подлеске я заприметила весьма упитанного кабанчика. Пойдем-ка, Зенон, поможешь мне его стреножить, а заодно и отвлечешься от грустных мыслей…

Спустя пару часов, когда от добытого ловкой эльфийкой и бравым поручиком полиции и пожаренного над костром молодого кабана осталась лишь груда кишок, шкура, толстые трубчатые кости да основательно обглоданный хребет, было решено двинуться в путь. Вдвое меньшая, нежели на Ультане, тяжесть, отсутствие прямых солнечных лучей и наличие легкого освежающего ветерка способствовали достаточно быстрому продвижению группы к намеченной цели. К тому же путь их, как по заказу, пролегал по ровному лугу, покрытому невысокой шелковистой травкой.

Парацельс и Эниэль оживленно болтали о всяких пустяках. Землянин рассказывал эльфийке о нравах и быте своих соотечественников. Девушка с нескрываемым интересом слушала и время от времени задавала уточняющие вопросы. Поскольку тема их разговора практически не выходила за пределы моды и прочих малоинтересных для огра вещей, Зуур эр Шуур участия в обсуждении не принимал. К тому же, как магу, ему приходилось постоянно анализировать любые изменения в окружающей обстановке, дабы не быть застигнутым врасплох плотоядной зверюгой, ядовитой тварью или еще какой неведомой опасностью. Впрочем, ни опасных зверей, ни ядовитых гадов, ни каких-нибудь иных подозрительных объектов чуткие синапсы шамана не улавливали. Кругом царили тишь, да гладь, да божья благодать. Воистину райский сад, где агнцы отделены от козлищ, а трепетная лань пасется на одной лужайке со свирепым львом. Что касается Зенона, юноша был погружен в какие-то свои думы и в увлекательном обсуждении специфических особенностей английского стиля, а также его отличия от моды французской или итальянской не участвовал. Вообще-то по хмурой физиономии юноши нетрудно было догадаться, чем занята в настоящий момент его голова. Конечно же, ему не давали покоя тревожные мысли о судьбе любимой. Излишне богатое воображение Зенона помимо его воли рисовало перед внутренним взором различные малоприятные сцены самых изуверских пыток и издевательств, которым безликие вполне могут подвергнуть Кайлу. Когда подобное самоистязание становилось уж вовсе невмоготу, неимоверным усилием воли Зенон обуздывал свою не в меру разбушевавшуюся фантазию. «Ну, что может с нею случиться? – успокаивал он сам себя. – Безликие – существа сугубо рациональные, им незачем пытать пленных, скорее подсадят взамен ее души демоническую сущность». Но подобных аргументов хватало ненадолго, и через какое-то время проклятое воображение вновь начинало рисовать перед его внутренним взором искаженное невыносимой мукой лицо любимой девушки.

Зуур эр Шуур будто почувствовал состояние приятеля и, подойдя к нему, как бы невзначай спросил:

– Ну как тебе, Зен, Данаиб?

Энергично встряхнув головой, чтобы избавиться от непрошеных мыслей, юноша посмотрел на огра просветленным взором.