Армагеддон был вчера

– Пусти! Не убивай.

Дмитрий попытался успокоить её, чтобы договориться хотя бы о встрече с дочерью, но Ольга лишь отчаянно мотала головой.

На него накатила злость – предала, тварь, не только не ждала, но и всё, что у него было, прибрала к своим рукам… И он… поцеловал её! И отпуская, сказал:

– Испытай же то, что испытал я…

Через неделю Валерия рассказала, что его бывшую жену выгоняют с работы, опасаясь, что она заразит там всех.

«Меня все боятся, – думал Дмитрий. – В старину на прокажённых надевали колокольчик и гнали от деревни. Они бы и мне такой колокольчик нацепили, если б могли».

После долгих раздумий он всё же решился. Этот город надо покидать – спокойной жизни ни ему, ни Валерии не будет. Уехать собрались завтра же – мать Валерии давно звала дочь к себе в Волгоград.

Но только всё может нарушить глупая случайность. Вечером к нему заглянули шесть мужиков, во главе с Ольгой и её новым мужем.

– Ну, что доволен? Заразил ты меня! – кричала она в истерике, демонстрируя сыпь на руке.

Эта сыпь у неё появлялась каждую весну – какой-то вид аллергии.

Но Дмитрия никто не слушал. В следующее мгновение его свалили с ног и начали бить ногами. Затем непрошенные визитёры разлили по всему деревянному дому Валерии бензин, подожгли и убежали.

Никто из соседей не пытался помочь ему остановить пламя. Никто не вызвал даже пожарных.

Валерия, вернувшаяся с вокзала, куда бегала за билетами, увидев пожар, взвизгнула и кинулась в дом. «Документы, деньги там!» – это были её последние слова.

Остановить подругу Дмитрий не успел. Он смог лишь кинуться за ней в огонь. В следующий момент обрушилась крыша…

Сознание уже гасло, когда Дмитрий вспомнил слова врача, который доказывал, что человек, пока живёт, остаётся хищником по натуре своей. Он убедился в этом на примере своих… Своих БЫВШИХ. Ну, ничего – теперь он им докажет, что человек остаётся хищником и после смерти…

* * *

На следующую ночь весь город загорелся по неизвестной причине. Все дома заполыхали одновременно.

Спаслись из огненного ада единицы.

Официально считалось, что это был террористический акт.

Прим. автора: Доказано индийскими учёными – проказа не заразна.

Мария Маслова

Обрыв

Сказка, пришедшая ночью

Взявшись за руки, подошли к краю обрыва. Было интересно заглянуть вниз именно вместе.

Она оступилась одна. И упала.

Летела, а сверху доносилось: «Я буду очень скучать по тебе. Просто знай это, верить необязательно».

Слышала ли?

«И буду читать твои дневники в свободное от забот время».

Он по-прежнему стоял у края бездны, глядя на падающее тело. То ли одна рука выскользнула, то ли другая разжалась...

Лёжа на каменистом уступе, она смотрела на него детскими наивными глазами. По виску сползала тоненькая тёмно-красная струйка.

Оставшийся наверху развернулся и пошёл по делам. Их так много и все такие важные, что нельзя позволять себе надолго отвлекаться. На душе его было спокойно: навеки застыла улыбка на лице сорвавшейся. А ему всегда больше всего хотелось, чтобы она была счастлива.

Сказка, пришедшая утром

Сознание возвращалось вместе с невыносимой болью. Ломила каждая косточка, пекли огнем ссадины, раскалывалась голова. Казалось, всё тело превратилось в сплошной синяк. Попробовала пошевелиться. Получилось с трудом. Взглянула на руки, изуродованные кровоподтеками и лиловыми пятнами. Развела пальцы, сжала кулаки, – вышло. С усилием приподняв голову, провела рукой по затылку. Вся ладонь в крови. Вот оно что... И как умудрилась так оступиться? Видно, расслабилась, полностью доверившись своему спутнику, а нельзя было...

При попытке встать насквозь пронзило что-то острое. Словно на иглу нанизали. Как бабочку. Всё поплыло перед глазами... И враз потемнело.

...Стоит на лужайке возле раскидистого дерева, а рядом на пеньке сидит толстый маленький человечек. Странно, разве он был толстым и маленьким? Никогда раньше не замечала. Только чувствовала внимание и заботу, ласковые прикосновения слов, обволакивающее тепло, уносившее в детство. Ощущение надёжности и защищённости. И много света. И радужные блики в лучах солнца... Да, вот, вспомнила: солнцем он был, солнцем... Странно, но это очень странно, как же солнце превратилось в гнома? Разве так бывает?

Тем не менее, перед ней сидел именно гном. Не совсем уж крохотный, но весьма небольшой. На макушке – что-то вроде короны, нелепой формы, громадных размеров, украшенной множеством сверкающих разноцветных камней, вделанных не то в золото, не то в какую-то имитацию драгоценного металла. Головной убор – явно не по размеру, так и норовит накрыть владельца, которому стоит огромных усилий не допустить этого: руки постоянно подняты, лицо, красное от напряжения, покрылось капельками пота, стекающими вниз по бородёнке и усам.

«Что смотришь? Или думаешь, не удержу? Удержу обязательно, я сильный. И не такое удерживал! У меня даже небо на асфальт никогда не падает!» – и покряхтев, добавил: «Помогла бы, что ли...»