Армагеддон был вчера

– Это бывает. После похищения обычно люди слегка не в себе. Нужно показать его психологам, – пожал я плечами.

– Вот именно, психологи первые его и встретили. Начали с ним работать, а он… Он же не был в вашем теле ни секунды. Мы слегка слукавили, подстраховались, – поделился он секретом.

– Нет. Не понимаю, – сказал я, начиная сердиться. – Ближе к делу.

– Хорошо. Скажу прямо: с моим сыном произошли странные изменения, и скажу честно – они мне по душе. До похищения он был тихим инфантильным пареньком, из сети не вылезал, не интересовался ничем. Был пуглив и апатичен. Я, честно сказать, побаивался за его будущее. А когда он вернулся, резко заинтересовался делами семьи, бизнесом, политикой, да с таким напором! В сеть почти не заглядывает, ну, если только поговорить с какой-то Энни. Заказал целый комплекс спортивных тренажеров.

– Ну и? В чём проблема? – спросил я.

– А сегодня, на предложение психолога поговорить мой сын спросил его: смотрит ли тот в унитаз, когда смывает за собой? Нагло развалился в кресле и закинул ноги на стол. Он стал вести себя, как вы! Не знаю, как вы добились такого эффекта, лучшие педагоги не могли повлиять на его характер! Мистер Логан, я хочу отблагодарить вас. Вы сделали больше, чем требовалось. Надеюсь, удвоенная сумма предыдущего гонорара устроит?

Р.Эйнбоу

А я остаюся с тобою

...вот что я вам поведаю ещё, Великий Государь… »

Перо зацепилось за бугорок на пергаменте, кончик надломился, жирная клякса свела на нет усилия последнего получаса. Пёрышком писать – это вам не на принтере бумагу переводить… Эх, где ты, мой родимый лазер-джет?!…

Стоп. Надо сконцентрироваться, взять себя в руки.

Клякса сдалась на десятой минуте, перо приняло надлежащую форму на пятнадцатой, но сконцентрироваться не получалось, хоть тресни. Пришлось пойти в сени, где в тёмном углу пристроился жбан с квасом, и выпить ковшик тонизирующего напитка. На самом деле ни фига он не тонизирует, но кофе здесь почему-то не распространён, а привычка «прерваться на кофе» оказалась непобедимой.

Всё ж квасок перестоял, или я чего-то там напутал, но градус у него оказался приличный. В голове слегка зашумело, тоска чудесным образом рассеялась. Я вернулся к столу, закрыл чернильницу, рассудив, что работа не волк.

Три года с небольшим минули с того дня, как Федька Зисман предложил мне выпить за успешное завершение его карьеры младшего научного сотрудника. Успешное потому, что многие его коллеги так и остались прозябать в «этом болоте», как Федька называл ОКБ «Титан», занимавшееся чем-то из области физики. Пьянка получилась обстоятельной и душевной. Уже ближе к двум ночи физик печального образа поведал мне, что бросил не только работу, но и науку. Насовсем. Причина – полная несостоятельность идеи Фёдора о…

Помню из идеи только два слова – «темпоральная синхронизация». И всё бы, поди, закончилось нормально, но Федька решил продемонстрировать свое «убожество» в деле. Подключённый к компьютеру шкаф долго гудел, трещал и мигал лампочками. На мониторе пульсировала трёхмерная разноцветная загогулина. А друг мой, обливаясь пьяными слезами, с бешеной скоростью стучал по клавиатуре и приговаривал:

– Всё сожгу к чёртовой матери! Сейчас как дам запредельный режим! Пусть всё горит синим пламенем!

Но загогулина вдруг из разноцветной превратилась в ярко-красную, в шкафу что-то взвизгнуло. И это было последнее, что я запомнил из той своей жизни… Здесь нам поначалу скучать не пришлось. Федька-то хоть в тапочках прибыл, а мне пришлось двадцать верст до ближайшего поселения топать босиком. Нам, можно сказать, повезло. Пришли в себя после пробоя и увидели дорожный указатель «Волхов Двор – 20 вёрст». Он стоял на обочине вполне приличной, мощёной булыжником дороги, которая пересекала впадину между холмами. Кругом шумели сосны, светило солнышко, слепни свирепствовали. Как мы добирались до столицы, как отбивались сначала от лихих людей, потом сгоряча и от казачьего дежурного разъезда, как Федька выиграл в карты в кабаке пригоршню местных денег, как напоролись в лесу на медведя, рассказывать долго.

Сейчас Федька, как истинный сын избранного народа, занимал должность Старшего Волхва при Царской Школе. Он уже «изобрёл» паровой двигатель, электричество, фотографию, порох, легированную сталь, телеграф, телефон и что-то там ещё по мелочи. В данный момент он решал проблему массового производства медной проволоки и постройки небольшой ГЭС на Днепре. До книгопечатанья у него руки ещё не дошли, и это было мне только на пользу. Потому как я устроился вольным писцом. Уж очень по душе пришёлся местной публике чертёжный шрифт по ГОСТу. Спасибо советской высшей школе…

Я потянулся, осмотрел избу, что досталась мне почти за бесценок. Справная изба, печка большая, стены обиты тёсом, в окнах стекла, маленькие, но много. Куда мы попали благодаря пьяному гению Зисману было загадкой, решение которой отложено до лучших времён или до случая. Так мы решили после долгих попыток придумать внятное объяснение. Потому, что жизнь требовала действий, а не рассуждений.