«Я ждал. Я жду. Я жду уже очень давно, порою, кажется, что прошли тысячи лет, что надежды уже давно нет, как нет тени от давно поваленного временем высокого дуба, стоящего одиноко на холме из детства. А меня всё тянет и тянет на этот холм, тянет привычно усесться к теплому стволу спиной, облокотиться о него и закрыть глаза. Смотреть сквозь веки на солнце, и любоваться ослепительно ярким его цветом. Дуба давно нет, а я всё ещё жду. Я всё ещё жду, что вдруг однажды, вопреки умершей надежде, ты возникнешь из небытия, впорхнёшь лёгкой ослепительной, завораживающей своим полётом бабочкой в мою серую, забитую осенними дождями и ненастьем, захватанную чужими липкими руками и потерявшую уже от этого чистоту, новизну и, наверное, красоту жизнь. Ты – ворвёшься в мою жизнь. Я ждал этого. Я жду этого. И, вероятно, буду ждать ещё очень и очень долго. Я шагаю, отмеряя день за днем без сомнения всю ту роскошь, что дана нам сверху, ни капли не жалея о том, что столько уже прошло, что столькому уже не сбыться. Я отмеряю это всё без грусти и без сожаления, я знаю, я твёрдо знаю, что когда-нибудь мы столкнёмся в этом безумном танце, в этой круговерти из событий, причин, действий, эмоций и времени – в этой, или в другой жизни. А пока – а пока выцветающие от тщательного всматривания в чужие лица глаза. А пока – груз несбывшихся надежд и упущенных возможностей всё сильнее сгибает спину. А пока – становится шаркающей походка, становятся дрожащими, словно с перепою, пальцы рук. Всего так много, но к счастью, к большому счастью есть ещё на другой чаше весов – мечта. Мечта – встретиться с тобой, однажды увидеть тебя в толпе спешащих некрасивых людей, в окне поезда, проносящегося мимо, в экране телеящика – и понять, что ты действительно существуешь. Ты действительно существуешь. Я узнаю тебя сразу, я не могу тебя не узнать. Слишком долго я ждал, чтобы упустить этот шанс. Один-единственный, который больше не выпадет никогда. Я запрокидываю голову, и вижу твоё лицо в облаках, ведь каждый видит только то, что хочет увидеть в небе. Так приди же ко мне, перестань быть зовущей, щемящей тоской, перестань быть химерой, гнетущей, но такой сладостной, которую невозможно сбросить, и которую добровольно согласен носить ещё тысячу лет, только бы ты была. Но, всё же что это? что за мысли и слова? вознаграждённое ожидание? И я боюсь поверить самому себе и страшусь протянуть руку и дотронуться до тебя, я боюсь, что сказочной Снегурочкой ты растаешь на моих глазах от моего горячего дыхания, и сквозь пальцы незаметно скатишься холодными водными струями на землю, снова уйдёшь от меня. И я стою в стороне и только любуюсь игрой слов, единственное, что дано мне – наблюдать, и, может быть, что-то видеть. И я стою призраком за этими словами, призраком, которому бывает и больно, и трудно нести свой крест. Но от призраков ждут только одного, чтобы не нарушались правила игры в призраков. Чтобы они продолжали ходить по замку и греметь ржавыми цепями пугая всех. Цепи тяжелы и давно натёрли запястья и щиколотки. До всех мне совершенно нет дела, но я не хочу напугать тебя. Сон нейдёт, и я по странной укоренившейся за годы, за долгие годы, привычке снова веду нескончаемый разговор с тобой. Это неправильно, и так не должно быть. Что-то должно произойти: либо умрёт призрак, либо умрёт человек. Ты придёшь ко мне, ты придёшь ко мне совсем скоро, я просто не смогу больше существовать без этого. Я шепчу это как молитву, как самые главные, самые важные заклинания в своей жизни. Ты придёшь ко мне. Я понимаю, что пытаюсь совершить невозможное, пытаюсь заставить себя научиться жить без тебя, твердя самому себе, что это не надолго и скоро всё изменится. Скоро всё изменится? Скоро ли? Всё ли? Изменится ли? И жестокая, режущая плоть – правда – слетает с моих губ, и мир прекращает своё существование. Отчётливо осознавая своё одиночество, с безысходностью и апатичностью я смотрю на Луну, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не выть. Волк – одиночка… Тебя нет, тебя пока нет? Тебя уже нет? Неужели тебя не будет? Я не хочу в это верить, я постараюсь в это не верить. Я отправляюсь искать тебя в другой мир…»
