Армагеддон №3

— А зачем, Кирилл? — с недоумением спросила Марина. — Зачем? Неужели не было бы проще сделать так, чтобы звезды в этой точке никогда больше не встретились? Зачем вообще в этой точке Нижние Врата раскрывать? Кому от этого польза?

— Я не отвечу на эти вопросы, — грустно сказал змей. — Сам, Мариша, пью, чтобы об этом не думать. Нет, можно, конечно, все объяснить. Ну, что для мира — это необходимая проверка на прочность… Возможно, некоторое обновление… Типа, как я кожу меняю. Вполне допускаю существование некой договоренности с несущими небытие… Ведь в любом движении жизни — уже изначально присутствует смерть. Это придает особую остроту каждому невозвратному мигу бытия… Возможно, что это — один из элементов равновесия мироздания… Но, когда размышляешь об этом в прицепном вагоне накануне этого самого… сразу же очень хочется выпить, Марина. Слушай, а твои подонки-попутчики пива не держат? Ты бы не могла мне вынести пару бутылок?

— Посмотрю, Кирилл, — с готовностью пообещала Марина. — Если у них нет, я у Серафимы Ивановны возьму, у нее еще две литровые бутылки остались.

— Ты, Мариша, настоящий Привратник! Спасибо за наводку! У Серафимы я и сам выжру, — растрогался змей. — Знаешь, тут есть такая заковыка… Поскольку движения планет подвержены различным возмущениям, точно время совпадения трех шестерок не знает никто. Можно только отследить по звездам уже перед самым Концом. Поскольку возмущения многими путями вызвать можно. К примеру, заранее определив место циферблата и восьмой части будущего Армагеддона…

— А кто такое может знать? — растерянно спросила Марина и, не дожидаясь шипения "Кони в пальто", тут же вспомнила о командировочных из пятого купе. — А если они толкают мир… То какое же тогда… равновесие?

— Раз кто-то завладевает ключами от Нижних Врат не по праву, а затем совершает это возмущение, значит, в результате возникает и какое-то противодействие, вне логики и общих правил игры. Оно все должно расставить по своим местам, — нравоучительно заметил змей. — Хуже всего, что в складывающейся сейчас ситуации я не вижу никакой возможности… никакой перспективы для такого… противодействия. Ни одного шанса! Ты знаешь, что один из вас на общий сбор явился крещеным кровью?

— Н-нет, — с запинкой сказала Марина.

— Да уж, конечно, — с пониманием поддакнул змей. — Ничего она не знает, ничего не видит.

— Кирилл, а как ты определяешь, что… уже пора? — поспешила перевести тему на астрономию Марина. И почти льстиво добавила: — Как ты в этом разбираешься? Где же здесь можно увидеть, что на днях начнется Армагеддон?

— Ну, еще Антиох, по свидетельству Ретория, утверждал, что "Когда все судьбоносные светила встречаются в Раке, в одной части мира будет потоп", — тут же поддался на ее удочку змей. — Вот, сама полюбуйся!

— Так все-таки пожар или потоп? — уточнила Марина.

— А какая разница? — со скукой спросил змей. — Лично мне разницы нет — сожгут меня или утопят. Один конец — один писец. Все равно два раза не прикончат.

— Значит, все основные звезды соберутся возле Рака… Вот там? — ткнула пальцем в черное небо Марина. — Ой! А они уже собрались…

— Знаешь, что меня с этим Раком нервирует? Глубоко личное… Знаешь? — вдруг склочно сверкнул глазами Кирилл. — За что этого Рака поместили на небо? По преданию, он ухватил за пятку вон того Привратника по имени Геракл, когда тот душил Лернейскую Гидру. Никакого больше значения эта политическая проститутка не несет, поверь мне. Но главное, его тут же в зодиакальный цикл поместили! Мол, ведь не всем героями рождаться! Угу, кому-то надо и дерьмом уродиться, для общего равновесия. Мое созвездие Змееносца делит пополам созвездие Змеи, кстати, единственное созвездие, состоящее из разомкнутых частей. Да куда ты смотришь-то? Вон там! Рядом с созвездиями Дракона и Гидры. Мое созвездие всегда было зодиакальным, всегда! Нет, ради этого засранца Рака меня исключают из Зодиака, поясняя, что, мол, не стоит кое-чего афишировать! Дескать, ведь месяцев двенадцать, куда еще народу тринадцатое созвездие? Нет, ты отдаешь себе отчет? Что хотят, то и делают! А я потом — смыкай разомкнутую Змею! За здоров живешь! Когда этот Рак на горе свистнет! Мило, да?

— Это очень несправедливо, — подтвердила Марина, думая про себя, что с этой галереей героев не с одним Кириллом получалась огромная несправедливость.

— Как ты меня понимаешь, дорогая! — окончательно растрогался Кирилл. — Ну, хэрэ на сегодня. Ползи к себе, а я пока нашу народную сказительницу обшманаю…

* * *

Стенки тамбура и потолок были покрыты густым инеем, окна чернели непроглядной темнотой. Ямщиков наслаждался редкими минутами полного, абсолютного одиночества. Марина и Седой спали или прикидывались. Но, закуривая перед ночным дежурством, Ямщиков с удовлетворением мысленно констатировал оптимистический факт бытия: никто из его боевых, мля, соратников — до утра к нему уже не прицепится…