Армада

Прошёл с бойцами весь путь пешком. Механам всё объяснил (у меня по плану две бэхи и приданный мне танк). Каждому разжевал его маневр, и понеслись тренировки. Наводчиков выдрочил так, что они у меня во сне стреляли. Пехота заебалась прыгать в броню и выпрыгивать из неё, занимая позицию взвода. Нормативы выполняют. Начштаба батальона контролирует лично. Все заёбаны, но глаза аж горят… это не в казарме обязанности дневального с табуретки учить (табурет держится на руках, устав лежит в раскрытом виде на ней и страницы переворачиваются носом… пока не выучивается). Тут реальная учёба. Даже мишени поднимаются. Есть куда лупить. Автоматы пристреляны. Только вот морозы некислые стоят. Холодно. А снега почти нет. Степи же. Всё выдувает на хуй. Если ветер поднимается, то в лицо летит смесь песка и снега… очень неприятные ощущения.

Генеральную отстреливаем и прорабатываем на пять за два часа до начала.

Последний инструктаж.

— Товарищи солдаты… через полчаса будем показывать то, ради чего умирали тут в полях целый месяц. Если хоть одна блядь мне что-то запорет — пиздец. Участь Воробья — цветочки. Я, блядь, сразу Примусом сделаю. Хули ты лыбишься, Захаров?? Если ты, падла, не отстреляешься с бэхи (он наводчик-оператор), то лучше прямо сразу в поле уёбывай… Механы, если кто свернёт не туда — будете со стартером бегать и жить. Как муж и жена… стартер (оч тяжёлая мандула) будет мужем. Пехота — вообще отдельный разговор… вот тока увижу, что во время метания гранат те, кто не метает, клюв из окопа высунет посмотреть… я шары повыкалываю тупым ножом, блядь, таким смотрителям… Ясно?? С вышки вы видны, как на ладони. И там сразу увидят нарушения. Если к моей жопе хоть одна блядь с Вышки подойдёт, я взвод сгною. Я не шучу. Не для того мы тут, ребята, месяц мерзли, чтобы обосраться. Вы все всё знаете. Мне больше нечего вам показывать и рассказывать. Всё, воины… перекур и максимум собранности по первой команде. Всем удачи. Разойдись.

Команда к началу.

Докладываю, что вижу противника.

Команда «огонь».

Дублирую команду наводчикам.

После минутного молчания у правой бэхи открывается люк…оттуда резко выпрыгивает Захаров и уёбывает в поле.

Добро пожаловать в цирк.

— Ветер 11(это я), что у тебя там за ёб твою мать, — не выдерживает Барс (п-к Крыленко).

— Разбираюсь, — в ларингофоны, дальше уже ору пехоте… — Догнать… сюда эту обезьяну… бегом, бля… А Захаров чешет во все лопатки в направлении противника. Перебежчик ёбаный. За ним понеслось отделение.

— Ветер 11…ты ахуел?? Что там у тебя?? Штыковая, что ли?? Прекратить балаган, блядь!!

Молчу. У второй бэхи открылся люк. Несусь к ней. Наводчик съебаться не успевает. Слева, наконец-то, бухнул танк. Захарова поймали и тащат назад. И у той, и у другой бэхи после генеральной крабы в пушках (пушка 2А42 стреляет очередями, и снаряды 30-мм подаются в ленте, как к пулемёту… крабы — это та самая херня, из которой состоит лента… иногда они застревают в пушке… тут реально дичайшая случайность что у обоих сразу крабы… бог, действительно, имеет чувство юмора)…

Не проверил, блядь… всегда проверял… пиздил за это. А вот после Генеральной не пришло в голову, что мои обезьяны не проверят пушки сами. Урода два. Ну, и сам, конечно, хорош… командир, блядь. А теперь вот — здрасти… огня не будет… заебись. Танк отстрелялся. Докладываю, что стрельбу окончил. И получаю команду на монгольском отступать. Пехоту сажаю в броню и валю оттуда. Танк не едет.

— Ветер 11, а Меч (танк) ты китайцам, что ли, оставил??

Меч не отвечает (там водила заёбаный на рычагах уснул… его пиздит командир машины… с вышки всё отлично видно). Наконец, вслед за нами, трогается и танк.

Я сижу по-походному уже… смотрю из-под вышки на это блядство.

— Ветер 11…хули ты, блядь, встал под вышкой… уёбывай на свою позицию согласно плана (за вышку). Даю команду механику (Атемасову) вперёд. Но эта обезьяна, тоже заинтересовавшись происходящим, вылезла по-походному и тангента (розетка такая, куда втыкается шнур шлемафона механа… для связи) у него, видимо, отсоединилась. Он меня не слышит и вертит паялом. Орать, при работающем движке БМП-2, смысла нет. Снимаю антенну и ебошу его по крутящейся башке. Он обращает на меня внимание, и я указываю направление движения рукой… как Ленин в Октябре. Так мы и уёбываем за вышку, куда уже бежит куча полковников с округа поздравлять с заебатыми учениями. Они орут на меня хором. Стою, слушаю. Тут появляется генерал-майор П., разгоняет эту штабную шушеру. Выясняет причины косяка. Улыбается. Говорит: «хуйня, лейтенант… смотри, море огня чтоб на выходе дал… не подведи».

На бойцов не ору… раздаю боеприпасы… ещё раз инструктирую метателей гранат, и на выходе делаю красивые синхронные взрывы со шквалом кинжального огня. Всё очень красиво и эффектно.

Комбриг потом орал с час, наверное… самое запомнившееся:

— … лейтенант… ёб твою мать… ты где видел такой способ связи с механиком??… «водитель кобылы», бля… — и изображает моё хлестание Атемасова антенной по башке.

Крыленко ржёт.

Учения прошли на пять, с условно уничтоженным боевым охранением.