Архивы Сквозной Сети. Том 1

По легенде, Сергей Дементьев был одним из хайкордов, средним звеном между группой узлов и претором, модератором региона. Тут они немного приврали, но иначе нельзя было оправдать его постоянное присутствие на трассе. Хайкорд должен быть профессионалом не только в своей специализации, но и разбираться в коммуникационном оборудовании, знать каждую линию связи, доступную в подчиненном ему регионе, уметь быстро реагировать на внештатные ситуации. Для этого надо было помотаться по трассе лет пять-шесть. И это должно было быть не просто профессией, а образом жизни.

***

– Это Фидлер. Есть новости. Последний контейнер при ней. Она все время таскала его с собой. Мы выходим на финишную прямую. Брахман сейчас ведет переговоры с Карелиным относительно дальнейшего хода операции. Но этот сумасшедший русский хочет покончить со всем за один раз. Русские любят быстро ездить. Извини, ничего личного. Претор хочет, чтобы ты поскорее довез ее туда, куда следует. Не исключено, что группа физкультурников догонит тебя прежде, чем вы доберетесь до Фленсбурга. Последнее. Клерк, индекс на борту твоего "ирокеза" совпадает с индексом вана, на котором, по легенде, ездит Сергей Дементьев. Ты помнишь об этом? Пока мы прикрываем твой рефлект, но лучше ей не смотреть на левое крыло твоего супервана.

***

– Нет. – Петр пережидал с минуту, пока она до шумит со своими контраргументами и опять повторил: – Нет!

– Ну что "нет"? – Она села, поджав под себя левую ногу и развернувшись к Петру всем корпусом.

– Хайкордом нельзя стать, если тебе меньше тридцати пяти.

– Это еще почему?

– Чтобы рулить пятью десятками узлов в своем секторе, надо много чего знать. Надо разбираться в коммуникационном оборудовании, в особенности в том, где есть старые телефонные линии. Нужно быстро соображать, когда возникает какая-нибудь непредвиденность. Да и ребята тоже не подарки, на место таких ставить тоже работа еще та, на пяти языках нужно уметь ругаться. В двадцать пять, – он поднял брови, – вряд ли. – Слушая ее задумчивое молчание, он решил, что это неплохой момент для того, чтобы сменить угол зрения на тему. – А он кто, твой парень?

– Да нет, какой там парень, мы с ним просто знаем друг друга…

– В реале никогда не встречались?

– Не-а…

– Чего так?

– Чего ты спрашиваешь, работа у вас вон какая. Месяцами с трассы не съезжаете…

– Да, есть такой момент. Знаешь, я тоже когда-то с девушкой по электронной почте переписывался.

– Чего, на чат денег не хватало?

– Письмо есть письмо, есть время подумать, не спеша подобрать слова… И письма остаются. Их потом можно перечитать, вспомнить, что тогда было. Треп в кластере или чате – это совсем не то.

– Так что с ней? Как ты с ней познакомился?

На одной из фидошных эх. Там за жизнь народ общался, просто так. Атмосфера была, как бы это сказать, теплая, дружеская очень. Как будто на встрече старых друзей. Каминный зал, народ пьет сухое вино, рассказывает о новостях.

– Ну-у-у, так заманчиво звучит…

– Да, бывало интересно. Мы обсуждали какую-то тему, а потом скатились в мыло. Два-три письма в месяц, она рассказывала мне о себе, я – ей. Она жила в другом городе, полторы тысячи километров. Писала мне о своих поклонниках, я писал о своих девушках. Советовались, что делать и чего не делать. Мы были друзьями. Потом она вышла замуж, родила ребенка. Мы еще полгода перебрасывались письмами, а потом все закончилось.

– У тебя есть ее фотография?

– Нет, мы не посылали друг другу фотографий.

– Почему?

– У каждого из нас уже был порядочный стаж в Сети. Никто из нас особенно не надеялся на то, что в реале у нас получится что-то большее, чем было в общении по сетке.

Возникла пауза.

– И вы никогда не виделись? Даже по телефону не разговаривали?

– Нет, никогда.

– А что такое "фидошная эха"?

***

Кроме папиной охраны, за ней постоянно ходили частные детективы, нанятые братом. Эрика знала об этом и каждый раз находила новые способы ускользать от охранников. Впрочем, ее опять находили. Но где она была и что делала в течение того времени, на которое ей удавалось избавиться от слежки, выяснилось только после того, как началось ее общение с ботом. Генматериал своей сестры Эрика разделила на четыре части. По законодательству Объединенной Европы, инициация восстановления биологической основы умершей могла производиться только одним из ближайших родственников, достигшим совершеннолетия.

Она купила четыре криогенных мини-контейнера, сименсовские IceBox, похожие на термосы, в которых сторожа "сутки-трое" держат крепкий чай с лимоном. Хорошая, надежная техника, немцы есть немцы. Распределять материал по холодильникам ей помогал лаборант из университета Гельмгольца, с которым она познакомилась на одной из дискотек. Парень думал, что у них начинается что-то вроде романа, но после того как он упаковал материал, Эрика помахала ему ручкой. Потом его два дня трясли ребята из личной охраны Василия, пока не поняли, что он понятия не имеет, куда она отвезла контейнеры.