Архимаг, который живёт в подвале. Том 1

Наверное, мне не было смысла так лететь — срок в двое суток, назначенный врачом, истекал только завтра к обеду, а сейчас стояла глухая ночь (на то, чтобы вернуться из пригорода, ушло немало времени). Но… я был слишком неспокоен, чтобы ждать до утра. Волнение за маму, которое до того глушили быстро разворачивающиеся события, снова вернулось в полной мере и точно не дало бы мне ни спать, ни бездействовать.

…когда умер отец — а я его едва помню — маме пришлось работать на нескольких работах, чтобы только поднять меня на ноги. Альтернатива? Ну, альтернативой было впасть в полную зависимость от Грачёвых, которые относились к ней не лучше, чем ко мне. Мама уже тогда понимала, что никакой альтернативой это не является.

Лифт звякнул, останавливаясь; я ломанулся вперёд, едва не выбив телом двери. Вот нужный этаж, теперь к палате…

— Эй, постойте! — дежурная медсестра, завидев меня, подорвалась с места, но я не остановился. Мне нужно было её увидеть; убедиться, что всё в порядке — насколько это возможно.

Именно надрываясь на трёх работах, она и подорвала своё здоровье. Всегда делала больше, чем нужно, хотела, чтобы я не только не голодал, но и был счастливым… помню, как перед каждым Новым Годом она пропадала, взяв с полдесятка всевозможных подработок — и всё ради того, чтобы купить мне подарок.

Ну а к моменту, когда я сам начала зарабатывать, она уже год как пребывала в полубессознательном состоянии, и жизнь в ней поддерживали технологии.

Весьма недешёвые технологии.

— …да стойте же! — медсестра наконец догнала меня. — Подождите, вы…

Я и правда стоял. Стоял — и неверящим взглядом смотрел на стекло пустой палаты.

Её там не было.

— Вам сюда не…

— Где она?!! — прорычал я, резко разворачиваясь к медсестре. — Какого чёрта происходит?!

— Я не имею права сказать вам, — медсестра при виде моего перекошенного лица резко попятилась назад. — Покиньте отделение, я вызову охра…

— ГДЕ. ЧЁРТ ВОЗЬМИ. МОЯ. МАТЬ?!!

Охрану? Вызывай, сука. За этот день меня избивали амбалы Грачёвых, пытался прикончить Архимаг; я побывал на местах трёх массовых бойнь, а в одной даже успел поучаствовать; утвердил свою власть в Тёмном Культе, приручил души предков одного из самых могущественных Светлых кланов…

И теперь какая-то трясущаяся дура пугает меня охраной? Что ж, я готов.

— О-она внизу, внизу! — кажется, до медсестры дошло, что не стоит ей искушать судьбу.

— В каком смысле — внизу?! — потребовал я. — Разве палата не была зарезервирована за ней до полудня?

Не зря я, чёрт, пришёл пораньше; если мама сейчас отключена от аппарата, каждый час может стать решающим, если не каждая минута.

— Главврач… простите, простите! — клуша в белом халате замахала руками. — Главврач велел перевести её в бюджетную палату сразу же, как вы ушли отсюда вчера! Это всё, что я знаю, честное слово…

…вниз я летел ещё втрое быстрее, чем наверх; наплевав на лифт, нёсся по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки.

«Бюджетная палата». Ха. Причёсанное название, чтобы обозначить комнату, где свалены кое-как по двадцать-тридцать бомжей и загибающихся наркоманов, а самая большая медицинская помощь, на которую они могут рассчитывать — это вынос утки и аспирин. Место, где скорее умирают, чем лечатся. Страшно даже представить, чтобы мама, в её состоянии, оказалась там…

Реальность оказалась ещё страшнее, чем в моём воображении. Мама лежала на кровати (вернее, на кушетке, накрытой клеёнкой) — неподвижно и оцепенело, глядя в потолок стеклянными глазами. Она хрипло дышала, но никак не реагировала ни на меня, ни на происходящее вокруг. Кое-как протолкавшись между рядами коек, я попытался её растолкать, привести в себя… а затем, через пару секунд (или прошло больше времени?) в палату влетели недавняя клуша-медсестра и главный врач.

— П-простите! — забормотал он, не обращая внимания на больных. — Я думал, вы не придёте… не сможете оплатить… а-а каждый лишний день работы аппарата — это деньги…

— Думал?! — заорал я, оказываясь возле него. — Ты думал, мразь?!

И в следующую секунду полный чемодан купюр с хрустом врезался в его голову.

Главврач взвыл, пытаясь прикрыться руками; я, вне себя от ярости, продолжал бить и бить. После четвёртого удара кейс всё-таки не выдержал, распахнулся, и купюры посыпались на пол под восторженные охи и ахи местных «пациентов».

— Это тебе нужно?! — я схватил пачку денег и с силой влепил её врачу в лицо. — Бери! Забирай! Подавись, сука, всё твоё! Только помоги ей, бл*ть, ты же видишь, она умирает!

Ей действительно было плохо, и счёт шёл на часы — в лучшем случае. Слишком долго она провалялась здесь, отключённая от аппарата, лишённая даже самой элементарной помощи…

— Погодите, погодите… — врач попятился; разумеется, после избиения чемоданом он был до смерти напуган, но в то же время он жадно глядел на купюры, раскиданные вокруг. — В-вы правы, конечно…