Архетип и символ

Должен признать, в этом есть известная логика: психологическое состояние, ранее подавленное, должно вновь начать утверждать себя, когда начинают убывать главные идеи подавлявшего состояния. Несмотря на подавление гностической ереси, она продолжала существовать в Средние века в обличии алхимии. Хорошо известно, что алхимия состояла из двух взаимосвязанных частей: с одной стороны, собственно химические исследования, с другой — “theoria” или “philosophia”. Как гласит титул псевдо—Демокрита (V в.), эти два аспекта шли рука об руку еще в начале нашей эры. То же самое верно относительно Лейденского папируса и произведений Зосимы III в. Религиозные и философские воззрения античной алхимии были гностическими. Они группируются вокруг не совсем ясной идеи. Ее можно бы, наверное, сформулировать следующим образом: демиург или божественный дух, взрастивший в себе хаос первоначальных вод, сохранился в материи в потенциальном состоянии, а вместе с ним осталось и первоначальное хаотическое состояние. Так что философы, или «сыновья мудрости», как они сами себя называли, считали свою знаменитую первоматерию частью изначального хаоса, беременного духом. Под «духом» они понимали полуматериальную пневму, своего рода «тонкое тело», которое они называли «летучим» и химически отождествляли с оксидами и другими растворимыми компонентами. Они называли дух Меркурием, который химически был ртутью, а философски — Гермесом, богом откровения, который, под именем Гермеса Трисмегиста, был самым высоким авторитетом в алхимии. Их целью была экстракция изначального божественного духа из хаоса. Этот экстракт назывался «тинктура». Знаменитый алхимик Иоганн Руперцисский (1378) называл квинтэссенцию «человеческим небом» или «небесами». Для него это была голубая жидкость, подобно небу, не подверженная порче. Он говорит, что квинтэссенция наделена цветом неба: «И наше солнце украсило его, подобно тому, как солнце украшает небеса». Солнце — это аллегория золота. Он говорит: «Это солнце есть истинное золото…» и продолжает: «Две вещи совместно влияют на нас… условия Неба и небесного Солнца». Идея его состоит, очевидно, в том, что квинтэссенция — голубое небо с солнцем — производит образы небес и небесного солнца в нас самих. Эта картина голубого и золотого микрокосма , которую я считаю прямой параллелью небесному видению Гийома. Правда, поменялись местами цвета — у Руперциссы диск золотой, а небеса голубые. У моего пациента порядок тот же, он ближе стоит к алхимикам.

Чудесная жидкость, божественная вода, именуемая небом или небесами, возможно, соотносима с занебесными водами из книги Бытия (1,6). В функциональном аспекте она мыслилась как вода крещения, как церковная святая вода, содержащая в себе созидательные и преобразующие качества. Католическая церковь по-прежнему совершает ритуал benedictio fontis во время sabbathum Sanctum перед Пасхой. Ритуал состоит из повторения descensus spiritus saneti. Обычная вода приобретает тем самым божественные свойства — она преобразует человека и дает ему духовное возрождение. Это в точности алхимическая идея о божественной воде, и потому не трудно было бы вывести «божественную воду» алхимии из ритуала benedictio fontis, не будь первая языческой по своим истокам и безусловно старше второго. Мы находим чудесную воду в первых трактатах греческой алхимии, принадлежащих к I в. Более того,descensus spiritus в physis — это гностическая легенда, оказавшая величайшее влияние на Мани. Вероятно через манихейство она стала одной из главных идей латинской алхимии. Целью философов было преображение несовершенной химически материи в золото, но философски или мистически речь шла о преображении в божественного гермафродита, второго Адама — благословенное и нетленное тело воскресения, или просветление человеческого ума. Вместе с Рихардом Вильгельмом я показал, что китайская алхимия придерживалась той же идеи — целью там является творение «алмазного тела».