Арх

Морис не дождался рождения ребенка Маргариты. Хвощ ползал и принюхивался к ее животику, а та хихикала от щекотки и зажимала губы, чтобы не засмеяться. Нани намекнула, что было бы неплохо взять себе помощницу, но получила отрицательный ответ.

7

Он улетел. Улетел так далеко, что потерял счет уже не только времени, а расстоянию. Как можно что-то мерить в Галактике? Какие-то световые года, это песчинки в пустыне. Куда ни посмотри – десятки, сотни и тысячи лет бесконечного полета. Давно бы уже прекратил поиски. Он много чего сделал за свою жизнь, но почему-то считал себя в ответе за то, что сейчас на Земле, за те перемены в мирах, с которыми вольно или невольно столкнулся. Он считал себя ответственным, а поэтому должен найти ответ, что было с ним там в лаборатории, как гнев породил такую колоссальную энергию, как он мог управлять такими большими объектами. Морис много раз пробовал воссоздать ту сферу, но не получалось, были микро-вспышки, и все сразу пропадало. Он тренировался часами, днями и неделями на какой-нибудь затерявшейся планете, но результата не было. И, устав от бесконечных попыток, он двигался дальше и дальше. Он уже не мог остановиться. Какой там еще план, он просто двигался вперед подальше от всего этого. Морис забыл про дом, про Землю, про то, что так любит. В космосе все обезличивается, все становится серым, никчемным. Ты заражаешься пустотой. И даже рисунки на стене, что были так любовно развешаны рукой Мами, воспринимаешь за цветные пятна.

Очередная планета. Она подходила по всем параметрам: звезда, излучение, класс, притяжение, температура. Все, как надо, но не было атмосферы. Он смотрел пустыми, ничем не интересующимися глазами на эту мертвую землю. Что тут может быть интересного. А что он вообще искал? Да кажется даже и забыл, превратился в скитальца, у которого не было ни цели, ни смысла к существованию.

Аппаратура пискнула, выделив на экране несколько объектов. Морис нагнулся и присмотрелся. Ну и что тут такого? Да, дорога. Они везде, дороги. Эта полоса упорно тянулась ровной линией даже несмотря, что кругом лежали большие барханы песка. Но, прочертив пальцем по экрану, бот скользнул за бархан, и дорога продолжилась дальше. Что-то в сознании у Мориса щелкнуло, он привстал.

– Дорога?

Мир, в котором кто-то жил. А зачем он ему? Найдет еще с десяток мертвых планет. Смерть в космосе – это так естественно, а вот жизнь – нет. Он уже хотел отвернуться, но тут увидел это. Что-то похожее на Египетские пирамиды, на колонны храмов, как будто он и вправду попал на Землю. Он сразу сел на место, мгновенно протрезвел от своей меланхолии и презрения ко всему на свет.

– Так, так. Что тут у нас, милочки? А ну быстро на разведку. Ботики, ботики, не ленимся. Ты сюда, а ты вот сюда, пара в обход и еще трое подальше порыскайте.

Боты, получив приказ, быстро разлетелись в разные стороны, и сразу посыпалась информация. Состав почвы, размеры колонн, орнамент. Бот, снимавший сверху, дорисовывал недостающие куски мозаики, их погребли пески. Территория храма была большой, тянулась на десятки гектар.

– Ага, а вот река, – на снимке четко вырисовывалось русло древней реки.

Нет воды, нет воздуха. Чем дышали? Нет растений. Чем питались? Лишь камни, но они красивые. Какой орнамент. А вот изображение животных, похоже на львов, только рога, и хвост торчит кверху. А это… Да, точно! Это они – две ноги. А вот и руки. Пальцы… Точно пальцы! Плохо видно, почти все стерлось. Жаль, головы нет. «Ниче, найдем», шептал сам себе Морис, любуясь находкой.

– Сюда точно надо археологов заслать. Вот прилечу, и сразу сюда, – уже начал строить планы Морис, – так-так, а это что тут у нас. Ага, вот он, основной храм. Какая прелесть. Жаль, что чуточку развалился, – там почти все развалилось. Понять можно было только по плану строения, что храм в центре, и по нескольким большим и толстым колоннам, что каким-то странным образом до сих пор не рухнули.

Теперь у него была работа. Он хотел посмотреть не только камни, он хотел найти артефакты, потрогать их руками. На планете достаточно безопасно, магнитное поле неплохо справлялось с радиацией. Да, дышать нечем. Но ходить можно хоть в плавках. Это, конечно же, шутка. Но все же, ходить, используя легкий скафандр, можно.

Он занялся изучением строения. Морис не рвался смотреть всю планету. Пусть пока боты-разведчики полетают и пособирают данные, а он останется тут. Прошло две недели, роботы очищали площадки, он сам выступил в роли археолога, ничего не трогал, не передвигал, но ему было интересно смотреть на пусть уже выцветший орнамент плитки, рисунок растений. Их нет, но он знает, как они примерно выглядели. Уже нет животных, но у него в архиве уже двенадцать снимков с разными видами.