Аркан-IV. Раскаты грома

Аркан отлично знал ответ на это вопрос. Но отвечать не торопился. В его голове роились странные мысли. Он впервые за долгое время, может быть — за целый год, снова стал никем. Над ним не сверкала эгида из титулов, происхождения, личной славы и противоречивой Аркановской репутации. Его могли просто прирезать на дороге, он вполне был способен теперь просто зайти в кабак и надраться вином, и получить кулаком в лицо один или два раза — и из-за этого не грозил разразиться дипломатический скандал или разгореться война. Такое забытое чувство свободы и самодостаточности было свежим, восхитительным! Теперь Рем был даже благодарен тому баннерету и его людям за бытовую ксенофобию, ортодоксальный шовинизм и воинскую бдительность.

— Похоже, нам удалось! — сказал с некоторым удивлением Буревестник.

— Что — удалось? — удивился гном.

— Конспирация, — пояснил Буревестник. — С этими ребятами я брал Риоху. Помнишь Риоху, Эадор? Мы втоптали рыцарей в болотную гать к чертовой матери!

— Красивый замок и горит красиво, — процитировал что-то смутно знакомое эльф и в его глазах мелькнули багровые сполохи пламени. — Такое не забудешь. Так что там с моим вопросом? Каких именно «нас» не любят в предгорьях? Ванъяр? Кхазадов? Оптиматов?

— Всех тех «нас», которые не «они». Всех чужаков. Я бы не рискнул сейчас в таком виде заявиться в Тарваль или Роквер, маэстру. Ксенофобия — это часть традиционного ортодоксального менталитета! — Рем взялся за поводья и направил коня вперед.

— Ксенофобия — это часть любого сраного менталитета, — буркнул Ёррин и с печальным выражением лица почесал натертую задницу. — А вот конные прогулки к менталитету кхазадов точно никакого отношения не имеют!

* * *

XIII БЕРЕГОВОЙ ХРЕБЕТ

Герцогство от моря и до вершин Берегового хребта простиралось в среднем на двести верст, хотя несколько горных отрогов и пересекали территорию Аскеронского владения, выходя практически к самому побережью. Ухоженные, вымощенные брусчаткой, на худой конец — щебнем, дороги и выносливые лошадки позволили трем путникам достичь долины Царандаль, бывшей вотчины Тарле, за четверо суток.

Останавливались на постоялых дворах, в основном — ночью. Рем не думал, что когда-нибудь будет предпочитать оптиматские гостиницы тем, в которыми владеют ортодоксы, но теперь приходилось учитывать специфический внешний вид и отношение к нелюдям. Да, в общем и целом ортодоксы неплохо уживались с гномами, не гнушались сидеть за одним столом. Но что касается эльфов… Доль Наяда была открытием последнего времени, и сама идея возможности плодотворного сотрудничества с остроухими долгожителями пока не укоренилась в народном сознании.

Долгие века знакомства только с одним эльфийским народом — Туринн-Таурскими ванъяр, существами эпатажными, вздорными, жестокими и высокомерными, оставили неизгладимый след в людской памяти. Да, аристократия Империи после восшествия на трон династии Моро завела моду на всё эльфийское, видимо, завидуя долгому сроку жизни, боевому искусству и явному превосходству во многих сферах культуры, но… Расплачивались за это непривилегированные сословия: налоговым гнетом, многочисленными повинностями и бесконечным страхом. Ванъяр в большинстве владений обладали экстерриториальностью, осудить их могло только Великое Посольство Туринн-Таура в Кесарии. То есть, для того, чтобы наказать убийцу, насильника или похитителя детей, нужно было как-то убедить феодала схватить эльфов, доставить их в столицу пред светлы очи Великого Посла и выступить в защиту своих вассалов в суде. Утопия!

В большинстве случаев феодал плюнет на беды крестьян, и пригласит высокородных остроухих гостей на пир в замок, приняв одну-две туринн-таурские безделушки в качестве компенсации. А городской магистрат, в том случае, если ванъяр совершат преступление в городе, просто возьмут золото. В качестве взятки.

Конечно, если пострадает аристократ — просто так это эльфам с рук не сойдет. При условии, что аристократ будет достаточно знатен… А если нет? Не одна и не две юных невинных дочери захолустных рыцарей, и здоровых красивых мальчишек, сыновей провинциальных башелье, сгинули в лесах Северо-Востока, украденные туринн-таурскими людоловами. Такими же самыми разнаряженными франтами, каким сейчас выглядел Эадор. Именно поэтому его панибратские разговоры с лысым молодым воином-человеком и татуированным кхазадом сбивали людей с толку, да и вера в своего герцога и надежу-Деспота была велика. Арканы хоть и с придурью, а за своих башку открутят хоть эльфам, хоть черту с дьяволом.

Это при безвластии последних лет, когда старый герцог Барилоче медленно угасал в своем замке, случалось всякое… А теперь — нет. Теперь мерзавец будет болтаться на дереве у дороги с табличкой на шее, какой бы формы уши у него ни были! Так или иначе, пускай и нехотя, их определяли на постой, а звонкий сребреник и холодный блеск стали клинков убеждали — лучше не плевать страшным маэстру в похлебку, и не совать терновник под попоны лошадей.