Читаем Аркаимский колдун полностью

– Моя свастика является оберегом? – немало удивился колдун собственному творению.

– Откуда на тебе колядов знак?! – грозно вопросил богатырь.

– Он уничтожил святилище! – Светловолосый, играя желваками, зашагал к чародею.

Андрей повернул руки ладонями вверх, легким усилием поднял из окрестной травы всех ос, шмелей, пчел и прочих кусачих насекомых, бросил их вперед, в лицо красавчика. Тот запрыгал, ругаясь и отмахиваясь.

Рыжий гость издал тихий рокот недовольства, колдун услышал шорох скользящего по коже топорища, дернул завязки штанов. И когда крепыш резко рванул и метнул топорик – прыгнул вперед, перекидываясь, подпрыгнул, клацнул парня за локоть, тут же шарахнулся в сторону и помчался на рыжего, высматривая для клыков место помясистее.

Коротышка ругнулся, дернул нож, взмахнул – но в последний миг колдун передумал, поднырнул, чуть отпрянул, уворачиваясь от взмаха посоха, заскользил по кругу, слегка оскалившись и прикидывая момент для броска.

Рыжий бог шустро метнулся куда-то в луга.

– Он меня укусил, дед! – Возмущению светловолосого парня не было предела. – Ты видел? Чуть руку не оттяпал!

– Вижу, Стрибог. Тварь наросла зело кусачая, – согласился богатырь. – Что сие за чудище, сваро-жичи?

– Это Любый, отче! – ответили сразу несколько пленников. – Главный шаман лесных дикарей.

– Это ненадолго… – Запыхавшийся крепыш вернулся с найденным топором. – Я постелю его шкуру у себя в сенях!

Однако тут, очень вовремя, от города примчались еще три десятка волков и включились в хоровод вокруг нежданных гостей. Рыжий вояка посерьезнел, отступил ближе к богатырю. Парень перестал ругаться и тоже попятился, зажимая рану на руке. Боги выглядели обескураженно. Вестимо, столь резкий отпор встречали в своей жизни впервые.

– В другой раз, Перун, – степенно произнес богатырь, удерживая посох двумя руками. – Мы проведали все, чего желали. Шкура сего зверя никуда от тебя не денется.

Боги отступили к реке, к бечевнику, втянулись на узкую тропу. Рыжий коротышка погрозил волкам топором и последним исчез в кустарнике, труся вниз по течению.

Волки сбились в стаю, провожая их голодным взором. Когда троица совсем скрылась из глаз, Андрей перекинулся и положил руку на плечо одного из кебратцев:

– Почему они уходят пешком, смертный?

– Боги перемещаются через зеркала, Любый, – поднялся с колена мужчина. – То, которое Подаге принадлежит, мыслю, убрано, и воспользоваться им у сварожичей не получилось.

– А как же они вышли из воды?

– Коли вода тихая и спокойная, аки зеркало, явиться через нее боги могут. Но уйти через нее им не удается. Не принимает вода, расступается. Посему сварожичи не любят являться туда, где нет зеркала. После сего им трудно возвертаться домой.

– Выходит, нам оказали редкостную честь? – рассмеялся колдун. – Интересно, почему? Наверное, раньше славянские святилища только возводили шаг за шагом в неведомых ранее местах? Ничего, скоро ваши бывшие боги привыкнут к обратному. Их время на этой планете истекло.

* * *

Весть о падении Кебрата медленно распространялась по рекам, расходясь в стороны, словно волны от упавшего в пруд камня. Андрей отлично это чувствовал, ибо все больше доходило до него молитв от все новых и новых поклонников и все больше вливалось тепла и могущества в его жилы. Селяне сделали свой выбор.

Закон леса также признали обитатели многих десятков деревень, на несколько дней пути вниз по Каме и ее притокам. Люди народа рек больше не верили в могущество славянских богов и в их защиту.

Разумеется, сварожичи не желали смириться с поражением. Во многих местах стали появляться новые деревни, построенные наподобие маленьких крепостиц и заселенные большим числом привычных к оружию селян. Однако колдун сего подобия пограничных застав не признал, решительно их выкорчевывая и сдвигая свои идолы все дальше к западу.

«Застав» появлялось довольно много – так что и сил для их уничтожения требовалось изрядно. Андрей создал небольшие отряды из пары десятков оборотней и такого же количества обычных воинов в каждом – и дети небесных духов отлично справлялись с врагом, постепенно набираясь боевого опыта.

Сам Любый принимал участие в схватках редко – куда больше сил он тратил на дела лекарские. Воевать лесовики научились и без него. А вот врачевать – нет.

Лето уже катилось к завершению, когда в дни созревания рябины душу Любого вдруг пронзила острая боль – рвущая, мучительная, с самого краешка сознания. Колдун немедленно перекинулся, метнулся серой тенью сквозь чащи, болота, буреломы и вскоре оказался в каких-то дебрях к северо-западу от своей землянки, на берегу красивой речушки полусотни шагов шириной. Здесь догорала славянская застава хорошо знакомого Андрею вида: два больших дома и ограждающий двор частокол.

На траве перед забором лежало три мертвых зверя: рысь и два волка. Дети духов…

Колдун присел рядом, провел по телам ладонью.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ариец

Похожие книги