Аркаимский колдун

Колдун метнулся к стойбищу, возле него содрал с гнилого валежника два куска сосновой коры, подошел к очагу, на котором лесовики жарили лосятину, палочкой закатил на кору крупный уголек, накрыл вторым куском, взял в рот, перекинулся и серой тенью скользнул в деревню, поднырнув под славянские припасы. Разжал челюсти, позволяя угольку выкатиться на камыш, и так же стремительно умчался назад, остановился на краю луговины, водя ушами и носом.

– Гори-и-им!!! – первой опасность заметила какая-то из женщин.

Мгновенно забыв про серых хищников, славянки кинулись с ведрами к реке. Однако волки не только не напали на беззащитных жертв – они развернулись и скрылись в лесу. Колдун тоже не стал смотреть на схватку деревенских с огнем – потрусил на стойбище, вернул себе человеческий облик и подсел к общему угощению.

– Когда же мы наконец начнем войну, Любый?! – потребовал ответа розовощекий Брусник. – Уже пять дней со щитами и копьями ходим, а еще никого не убили! Разве это правильно?

– Тебе не терпится пролить кровь? – посмотрел на него Андрей. – Ты не боишься, что это будет твоя кровь, потомок оленя? Славяне храбры, а железные топоры и ножи не так уж и плохи в схватках, как кажутся.

– Ты обещал наказать славян за убийство!

– У них больше нет лосей, нет лодок, разорен огород; у них попорчена часть продуктов и кровля дома, – перечислил колдун. – Только что я сжег им накопленные за весну дрова. Как долго они смогут жить без еды и очага? Если славяне уйдут, оставив вам свои ловы и луга, разве это не будет для них самым страшным наказанием?

– Надо было сжечь не дрова, а дом! – горячо предложил лесовик. – Покончить со всей деревней разом!

– У них там в деревне еще и дети малые живут, – после короткой паузы сказал Андрей. – Ты готов жечь живьем детей, Брусник?

Молодой лесовик помолчал, играя желваками, поморщился и опустил голову.

– Это хорошо, что не готов, – одобрительно похлопал его по плечу колдун. – Есть черта, которая отделяет человека от голодного демона. До тех пор, пока ты не стремишься добиваться своего любой ценой, пока есть в тебе совесть и справедливость, ты находишься в мире живых. Переступишь… и все. Ты уже мерзкая тварь, которую ненавидят и свои, и чужие.

– Я просто забыл о них, Любый, – попытался оправдаться лесовик.

– Я тоже что-то упускаю, – запустил зубы в кусок сочного жареного мяса Андрей. – Славяне не пытаются ничего изменить. Как будто чего-то ждут…

Загадка разрешилась через день, когда снизу по реке подошла большущая крутобокая ладья: расписная, вся в каких-то красно-бело-фиолетовых полосах, с мачтой, несколькими парами весел и странным украшением на носу и на корме в виде утиной головы. Под бревенчатым домом корабль приткнулся к берегу, и с него сошло на мостки четыре десятка чернобородых рослых мужчин в толстых куртках до середины бедер и в высоких сапогах. Они были со щитами, с копьями и с маленькими топориками на длинных рукоятях. Инструментом бесполезным для работы с древесиной, но удобным для пробивания черепов в кровавых схватках.

Похоже, боги славян услышали молитвы здешних селян так же хорошо, как Любый слышал молитвы лесовиков, и прислали в помощь обиженным умелый карательный отряд.

– Крепкие ребята, – одобрил Андрей, рассматривая гостей глазами носящегося над рекой стрижа. – Посмотрим, посмотрим, насколько полезны окажутся ваши топоры против нашего голода.

Славянские воины оказались людьми активными и с рассветом нового дня, оставив возле ладьи одного крепкого мужика и трех местных мальчишек, решительно двинулись в направлении бортней. Им на перехват Андрей отправил Шушуна и Долгопята, остальных оставил при стойбище, сам же задержался в бору, созывая свое главное воинство…

Рыжебородый воин скучал, сидя на брошенном поверх травы щите и отвалившись спиной на борт ладьи. Пальцами он перебирал собранные на нитке амулеты – крохотную деревянную уточку-Макошь, молот Сварога, кольцо Коляды, крест Похвиста, стрелу Стрибога, при этом насвистывая хороводную песенку. Местные мальчуганы играли в пятнашки, забыв про назначенную службу… Ну да ведь не ночь на дворе и не в лесу они остановились. Кто через луг сможет к кораблю незамеченным подобраться?

Мальчишки резко остановились. Воин тоже приподнялся и с изумлением увидел трусящих прямо к людям крупных волков. Шесть зверей слева, пять справа.

– Взбесились, что ли? – Он поднялся, подобрал копье, громко крикнул: – А ну, вон пошли! Кыш отсюда!

Волки зарычали, метнулись к мальчишкам. Те завопили от страха, сиганули через борт на корабль. Бородач ругнулся, побежал встречь на стаю, ударил копьем, не особо метясь. Серые отпрянули, зло потявкивая и скалясь. Воин уловил движение сзади, резко саданул туда окончанием ратовища. Один из хищников, скуля, покатился. Славянин приободрился, ударил в одну сторону, другую, удерживая волков на расстоянии. Деревенские ребята тоже оправились от неожиданности, расхватали весла и выпрыгнули наружу, с широкого замаха пытаясь прихлопнуть зверей лопастями.

Лесные гости отскакивали, рычали, крутились. И тут…