Аркадий Северный, Советский Союз

Концерт этот примечателен также и тем, что послужил поводом для ещё одной записи. Вот что вспоминает об этом Владимир Ефимов: "Копии этого концерта быстро разошлись. И когда одна из них попала к Фуксу, он зашёл ко мне и с грустью сказал: "Старик, Маклак нас обскакал. Он записал Аркадия с ансамблем на квадро." После этого я раздобыл статью, как сделать магнитофон высшего класса, и я его таки сделал". Конечно, в том, что "конкурирующая фирма" Фукса почти моментально узнаёт об этой записи, ничего удивительного нет. Гораздо более примечательным представляется нам тот момент, что вопрос о "лидерстве" у питерских деятелей подпольной звукозаписи, как видите, целиком находился тогда в области технического обеспечения! О преимуществе того или иного репертуара речь, по-видимому, вообще не шла, — поскольку ещё не использованные резервы советской неподцензурной песни казались тогда воистину бесконечными. То же самое можно сказать и о музыкальном сопровождении. Произведённые записи наглядно показали, что с профессионалами из питерских ресторанов можно делать самую разнообразную и интересную музыку. Ну, а Северный — он всегда Северный. Так что Фуксу нужно было решить только технический вопрос, для того, чтобы теперь уже в свою очередь "обскакать" Маклакова. И как только Ефимов с этим вопросом справляется, Фукс готов делать новую запись.

Состоялась она также весной 1976 года, и в уже известном нам актовом зале "Ленпроекта". Разумеется, Фукс не удерживается от того, чтобы посвятить её "конкурентам": "Посвящается Сергею Ивановичу, Дмитрию Михайловичу, Володе Мазурину…" Кстати, эта часть вступления сохранилась лишь в незначительном числе имеющих ныне хождение фонограмм. Кто, когда, и с какой целью её вытер — остаётся только гадать. Зато другая часть всем прекрасно известна, ведь именно она дала имя этому концерту — "Памяти Кости-аккордеониста". Того самого Кости, при участии которого была произведена первая запись с Сашей Резником, и который трагически погиб менее чем через год после неё.

Музыканты на это мероприятие приглашаются в основном те же, что были на "Первом одесском", однако Владимир Васильев решает, что концепцию "одесского джаза" надо творчески развивать, и приглашает в состав ансамбля ещё один смычковый инструмент — виолончель. А кроме того, Рудольфу Фуксу приходит в голову идея сделать из этой записи настоящий концерт! Для чего в зал приглашается несколько десятков человек "публики" (своей, разумеется); а Аркадия обряжают в тельняшку и канотье и снабжают бутафорским пистолетом. "Натуральный бандит"! А как же иначе? Ведь мы снова-таки в "Одессе".

И именно про неё звучит первая песня, написанная Фуксом специально для этого концерта:

Никто не спорь со мной, я человек упрямый, Такого города на свете не сыскать, Недаром все его зовут "Одессой-мамой", А слово "мама" надо понимать!

А после этого начинается и впрямь почти театральное действо. "В этом концерте меня сопровождает мой любимый ансамбль под названием "Четыре брата и лопата". Следующая песня как раз и посвящается музыкантам, сопровождающих меня в данном путешествии по старой Одессе…" Разумеется, у ансамбля, уже не в первый раз аккомпанирующего Аркадию Северному, должно быть имя! [9] Вот Рудольф Фукс и присваивает ему это звонкое прозвище, взятое из одесского фольклора — не то из анекдота, не то просто из какой-то идиомы. А дальше оказывается, что эти "четыре брата" — герои знаменитой одесской песни про свадьбу в доме Шнеерсона — Насума, Лёва, Хаим, Абраша… А лопата, впрочем, все, безусловно, помнят это, ставшее уже классическим и крылатым объяснение Аркадия. "Лопата таки, вероятно, это я. Потому что перелопатил все одесские песни!"

В общем, это действительно самое что ни на есть "путешествие по старой Одессе". Каковым, собственно, и задумывался этот концерт.

Владимир Ефимов вспоминал, как они с Рудольфом составляли программу этого "путешествия" — подбирали песни, старались выстроить их в какой-то логической последовательности, сочиняли пояснительные реплики, пытаясь как-то связать песни и сделать концерт цельным произведением. И хотя сценарным, как памятные "Музыкальные фельетоны", этот концерт не стал, но "путешествие", тем не менее, получилось. Несмотря на то, что подавляющее большинство исполняемых здесь песен уже пелось Аркадием ранее под гитару, но в таком стильном музыкальном сопровождении, под этот знаменитый "одесский джаз", они действительно прозвучали очень колоритно.

И вот — концерт закончен, и Северный произносит свои прощальные слова: "Ждите меня таки в гости в Одессе, а Косте… Царство ему Небесное! Пусть ему земля будет пухом! Спасибо за внимание! До новых встреч, дорогие товарищи!"

Но в Одессе Северного на этот раз так и не дождались, потому как. Фукс и Северный решают продолжить "делать Одессу" в Питере.