Читаем Аркадий Райкин полностью

Аркадий Райкин

Тысячи лиц и тысячи превращений, тысячи масок и тысячи характеров, лирические слова о героях и остро отточенные стрелы, попадающие в цель, радость и боль человека, смех, ни на минуту не умолкающий в зрительном зале, — все это озарено светом жизни, думами и делами одного актера. И все эти тысячи лиц и тысячи актеров, ежедневно выходящих на сцену, имеют одно имя, — и это имя Аркадий Райкин.Настоящее издание посвящено биографии и творчеству знаменитого артиста.

Адольф Моисеевич Бейлин

Биографии и Мемуары18+
<p>А. Бейлин</p><p>АРКАДИЙ РАЙКИН</p><p>Дебют с «фейерверком»</p>

Аркадий Райкин не сразу пришел к пониманию высокого значения искусства актера эстрады. Было время, когда его увлекала стихия иного плана. Он пробовал себя в различных эстрадных жанрах и, когда достигал в них технического совершенства, не скрывал от зрителей удовлетворения, которое испытывал. Острота взгляда, мысль и чувство, гражданский пафос, которыми теперь отличается большинство сценических работ Аркадия Райкина, отступали тогда на второй план перед открытым и безудержным напором еще не оформившегося молодого и жизнерадостного таланта.

Так, в значительной мере пробовал он свои силы в жанре трансформации. Этим отличались и некоторые его первые выступления в качестве конферансье. Так начинались райкинские миниатюры, уже тогда открывшие нам в актере дарование скупой и точной характеристики персонажа в мимолетной зарисовке. А то случалось и так…

Актер выходил на сцену и начинал разговор со зрителем. Но едва успевал он произнести несколько первых слов, как во рту у него появлялся красный шарик, мешавший ему говорить. Ловко подхватывал он шарик рукой и помещал его между пальцами, чтобы он был виден всем. Но в ту же минуту во рту показывался еще один шарик. Актер делал растерянное лицо и смущенно извлекал и этот шарик изо рта. Так повторялось до тех пор, пока четыре красных шарика не были водворены между растопыренными пальцами.

Каждый раз актер делал это по-разному. Другое движение головы, другой жест, другое выражение глаз. И каждый раз немного испуганно и очень смешно.

За этим, в сущности, ничего не было. Ни мысли, ни даже просто игры. Незатейливая и непритязательная шутка. Но зритель принимал ее, потому что актер уже тогда владел секретом общения с залом.

После короткой паузы красные шарики снова появлялись во рту. Они могли теперь появляться без конца, и зритель, не в силах сдержать смеха, знал, что он находится во власти актера. Еще немного, и он запросит пощады. Но актер сам хорошо чувствовал, где находится эта граница. С той же смущенной и детски открытой улыбкой он заканчивал номер.

Вот и такое было у Райкина в начале пути. Долгого и сложного пути эстрадного актера.

Однако начнем по порядку. «Красные шарики» — это лишь маленький и не очень примечательный эпизод в биографии большого мастера. Аркадий Райкин начинался в театре.

Обычно рассказ об актере начинается с его первых театральных впечатлений. И почти всегда их относят к совсем юным годам, когда интерес к тому, что происходит на сцене, еще не может быть сознательным. Это стало более или менее обычным в актерских воспоминаниях. Чем-то вроде кокетства. И читатель не всегда склонен верить точности излагаемых фактов.

Есть, однако, и другая, тоже типичная актерская судьба. Большой художник театра, вступая в жизнь, и не подозревал, что он будет актером. Он уходил воевать и становился машинистом паровоза, как Борис Щукин, или же учительствовал, как Александр Артем, впервые начавший играть на сцене пятидесяти двух лет.

Начав интересоваться театром, Райкин тоже менее всего думал, что будет актером. Но не думал просто потому, что в шестилетием возрасте никто еще не заботится о выборе профессии. Да, в шестилетнем возрасте.

Небольшой приволжский город Рыбинск, куда в самый канун революции переехала из Риги семья Райкиных, ничем не выделялся среди многих провинциальных городов царской России. Размеренная тусклая жизнь так называемого интеллигентного круга отличалась удивительным постоянством интересов. Театру среди них принадлежало отнюдь не первое место. Постоянной труппы в городе не было, и любители сценического искусства целиком зависели от вкусов заезжих антрепренеров.

Отыграв сезон, гастролеры прощались со зрителями. На сцену городского театра выходили гимназисты, провизор, жены инженеров, врачи… Они разучивали пьесы из столичного репертуара под руководством жившего в городе актера-профессионала, который был одновременно и постановщиком спектакля, и исполнителем главной роли.

Спектакли ставились в городском театре, большом, многоярусном помещении, которое было здесь в некотором роде достопримечательностью. В 1918 году здание театра было уничтожено пожаром. С той поры приезжавшие в Рыбинск гастролеры и местные любители играли в городском клубе, а летом в пригородном саду на открытой площадке.

Аркадий Райкин.

Отец Аркадия Райкина часто находился в разъездах. Мальчик оставался на попечении матери. В шесть лет, когда груз обязанностей еще не отягощает человека, можно чувствовать себя таким же свободным и независимым, как и в год совершеннолетия. Нужно только пользоваться довернем и выходить из дома без провожатых. Тогда можно запросто бродить по всем дворовым закоулкам и даже выходить на улицу и заводить знакомства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии