Читаем Арийские мифы русов полностью

Однако отношение к корове со временем несколько изменилось. Есть основание предполагать, что слово «говно» родственно слову «говядо». Так, по определению В.И. Даля говенкой в народе называли двухколесную тележку, на которой возят навоз на поле.

КУЛЬТ БЫКА

Символом нечистой силы стала и бычья голова с рогами. Этот образ в народе хорошо известен под именем черта. Черт имеет облик человека, покрытого волосами; однако голову — быка или коровы. Вместо ступней у черта копыта; имеется также коровий хвост. Скорее всего, образ черта сформировался задолго до принятия христианства, и он связан с культом быка. Жрец надевал на голову маску быка, привязывал сзади коровий хвост, а к ногам — копыта. Экипировавшись таким образом, жрец исполнял обрядовые песни и воспроизводил ритуальные действия, для того, чтобы обеспечить счастье и процветание роду.

Весьма интересно, что тибетский владыка мертвых Эрлик имеет человеческое тело и бычью голову с рогами. Во лбу у него сияет третий глаз. Он ездит на черном быке, а в руках у него змея вместо плети.

Образ Эрлика простирается гораздо дальше, чем можно было бы ожидать. Эрлик в алтайских мифах наделен функциями демиурга. Он помогает Богу и своему брату Ульгеню творить мир. Именно он наделяет человека душой, чем обеспечивает себе право забирать душу человека после смерти. Согласно тувинскому поверью, Эрлик создает животных и наделяет их душой. В некоторых мифах Эрлик творит «темное» человечество в противовес «белому» человечеству, которое творит его брат.

Таким образом, Эрлик является одним из двух демиургов, который повинен в том, что зло распространяется по Земле. Отметим, что такая трактовка роднит эти восточные поверья с мифами о божественных близнецах, создающих мир и людей, которые известны в индоевропейской традиции.

В конце концов, за свои прегрешения Эрлик ввергается своим братом в преисподнюю и становится царем в царстве мертвых. Он принуждает людей к жертвоприношениям, сам пьет человеческую кровь. Он понуждает души умерших по ночам отправляться на Землю и творить там всяческое зло.

Считается, что имя Эрлик восходит к древнеуйгурскому Эрлиг каган (могучий государь). Это имя тождественно владыке буддистского ада Яме. Эрлик, согласно поверью, был обезглавлен, однако будучи бессмертным, приставил себе отрубленную голову быка, которая тут же срослась с человеческим телом. Несомненно, образ Эрлика — это образ дьявола во плоти.

ШИВА И СИВКА-БУРКА

Похожий на Эрлика облик имеет демон Кетеб Мерири в иудаизме. У него голова теленка и вращающиеся рога на человеческом теле. Однако у него третий глаз размещен не между бровями, а на груди. По всей видимости, титул царя мертвых эти персонажи получили не столь уж давно. Это роднит их с Велесом-Волосом русов, который также является царем мертвых.

Черный бык Шивы Нандин, на котором восседает Шива, также имеет весьма свирепый вид. Однако третий глаз имеет не он, а его «патрон» — Шива. Поклонники Шивы не стригут волос, что сближает их с шаманами и древнерусскими жрецами Велеса.

В. Демин считал, что имя Шивы сходно с именем славянской богини Сивы. Что позволяет ему провести параллели с русской сказкой «Сивка-бурка, вещий каурка». Быть может в далекие времена «сивкой-буркой» был не только конь, но и бык-помощник. Отсюда и название — «буренка» (бурая).

Дабы вывести корову-кормилицу из-под удара и «отклеить» от нее ярлык нечистой силы, русский народ пошел на хитрость. Он изменил первоначальный образ черта-Велеса, придав его морде сходство со свиньей. Получился некий гибрид — свиная рожа с рогами, на ногах копыта, сзади длинный коровий хвост.

«БЫК КОРОВУ ТЫК…»

С приходом христианства обычай заклания быка стал приурочиваться ко дню Ильи пророка, заменившего собой Бога-громовержца. Так, собирая мужскую братчину в Ильин день, по традиции закалывали «обещенного» (общинного) быка. Во время ритуальной трапезы промысловики в Олонецкой губернии старались ухватить кусок мяса с костью — считалось, что вместе с ним они «захватывают счастье». Заклание быка проходило у церкви, а в общей трапезе принимал участие и местный священник. В народных сказках о быках говорится так:

Здесь идет речь о грозе. Однако тема плодородия также присутствует. Маска быка или тура широко использовалась в народных игрищах ряженных, имеющих эротический подтекст. Так, известна народная игра «Говядина», распространенная в Костромской губернии. Парии вносили в избу голого, связанного товарища. Он был привязан к шесту, наподобие говяжьей туши. Вот как описывают эту игру этнографы: «К «туше» зовут девок, а если какая прячется, то ее силой вытаскивают и предлагают «кусочки говядины», по большей части срамные».

Почти повсеместно на Руси на святки играли «в быка». Парень с горшком на ухвате бегал вокруг девок и мычал. Его «продавали», а горшок разбивали. Парень-бык убегал, а девок допрашивали: «С кем быка ела?» При этом всячески обыгрывались сексуальные качества быка: «Бык корову тык. Корова: Мык! Спасибо бык!».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное