Аргументы в обойме

Кузьмич указал им на стулья у стола, заправил кровать, умылся, устроился на самодельном табурете и сказал Уланову:

— А я вас видел. Приезжали вы, когда «Урал» сбил «УАЗ» участкового.

— Да, был. Я Роман, — представился отставной майор. — А это Гена. — Он указал на прапорщика.

— Вы в такую рань приехали, но ведь не на рыбалку. Хотя клев сейчас самый хороший.

— Не на рыбалку.

— Из-за тех уродов, что выжили людей из деревни?

— Да, из-за них, Кузьмич.

— И что? Прибьете вы этих нелюдей?

— А надо? — спросил Лазарев и усмехнулся.

Кузьмич хитро посмотрел на него и ответил:

— Я был бы не против, но дело ваше.

— Убивать не будем, а вот сидеть на зоне им предстоит очень долго.

— Заслужили эти падлы.

— Заслужили. Но… давай-ка обсудим, что тебе предстоит делать.

— Я готов. Сделаю все что надо, лишь бы этим ублюдкам жизнь испортить.

— Тогда слушай.

Когда закончил растолковывать старику суть дела, тот с нескрываемым разочарованием сказал:

— Вот, стало быть, как. А я-то думал, что прямо сегодня…

— Понимаю, тебе хочется, чтобы их раньше наказали, но работать в данном случае надо аккуратно и наверняка. Малейшая оплошность, и сорвется рыба. Тебе, как рыбаку, известно, что второй раз она уже не пойдет на приманку.

— Ну это еще как сказать. Хотя будет осторожней. Даже безмозглая рыба.

— Вот и договорились. Вопросы, Кузьмич?

— Вы у меня или вообще здесь в деревне сутки будете торчать?

— Нет, мы уедем. Но вернемся, когда рыбка проглотит крючок. Ты, главное, веди себя как надо.

— Ладно. Но чего вы добьетесь, коли они оформят все по закону?

— А это уже наше дело. Впрочем, ты все будешь видеть.

— Ясно. А Верка-то как? Она согласится на ваш план?

— Согласится. Хочешь убедиться в этом?

— Я ей позвоню.

— Давай часов в восемь, когда она начнет работу.

— Добро, договорились.

— Чаем угостишь, Кузьмич? — спросил Лазарев.

— Господи, о чем разговор? И чаем и молоком и чем покрепче. У меня самогон знатный.

— У меня сложилось такое впечатление, что народ в деревнях и селах водку магазинную совсем не пьет. Только свой самогон.

— А ты купишь ее, водку-то, на наши доходы? Хотя те люди, которые единоличное хозяйство открыли, животину держат или на земле работают, водочку пьют. Так что?

— Чаю!

— Вы извиняйте, покормить как следует не смогу, но бутерброды сделаю.

— Не надо. Кузьмич, обойдемся. Давай чайку твоего крепкого выпьем.

— Пьют вино да водку, чай кушают, как и молоко.

— Ну мы не знаем таких тонкостей.

— А надо бы знать, нельзя от земли уходить. Оторвешься от нее, родной, душу свою потеряешь. Никем станешь. Так еще прадед мой говорил, а он не в пример нашим чиновникам, мужик мудрый, справедливый да честный был.

Кузьмич заварил чай с какими-то травами, разлил ароматный напиток по чашкам.

— Это чай? — спросил Лазарев.

— Ну не самогон же, — с усмешкой ответил Кузьмич.

— Никогда не пил такого.

— Не нравится?

— Напротив. Отличный напиток, сразу сил добавляет.

— То-то же! Этот чай рецепт у нас от деда к отцу, от отца к сыну переходит. Больше нигде такого не найдешь. Я вам насыплю мешочек. У меня много, и пожалуйста, не отказывайтесь.

— Не знаю, как Роман, но я не откажусь.

— Ну и добро. Сейчас насыпать?

— Успеем, Кузьмич. Поехали мы!

— Ну, удачи вам ребята. На вас вся надежда.

— Не волнуйся, Кузьмич, прорвемся! — сказал Уланов.

— А иначе нельзя.

Офицеры прошли к машине.

Лазарев завел двигатель, хотел вывернуть на дорогу, но Уланов распорядился иначе:

— Давай по грунтовке на параллельную дорогу, по ней до шоссе и через Сантово в ближайшую рощу.

— Ясно! — сказал прапорщик, развернул «Опель» и повел его по одной грунтовке к другой.

По ней машина вышла к шоссе. Оно еще было не загружено.

Вскоре Лазарев свернул к селу, на въезде ушел в небольшую рощу, там остановился и спросил:

— Здесь?

— Здесь.

— И зачем?

— А ты что хотел засветиться в селе?

— Скажи, Рома, а на хрена мы вообще сюда приехали?

— Подстрахуем Голеву. Один черт знает, что в головах у этих бандитов. Так что, Гена, придется нам скрытно топать до медпункта. Посидим в кустах, поглядим, что будет происходить.

— И к Вере не заглянем?

— Нет. А вот предупредить и проинструктировать ее надо.

— Не рано ли?

Уланов посмотрел на часы:

— Без двадцати восемь! Нормально посидели у Кузьмича. — Он набрал номер фельдшерицы.

Она ответила не сразу:

— Да?

— Это Уланов. Доброе утро, Вера.

— Роман? Случилось что?

— Нет. Но случится. К тебе сегодня заедут бандиты.

— Господи, я уже боюсь.

— Напрасно. Тебе совершенно не стоит их бояться. Ситуация под нашим полным контролем. Ты сама в этом позже убедишься.

Женщина вздохнула и сказала:

— Отстанут они от меня когда-нибудь или нет?

— Отстанут, Вера, прямо сегодня. Но тебе надо сделать следующее… — Уланов проинструктировал Голеву и спросил: — Ты поняла меня, Вера?

— Да.

— Хорошо поняла?

— Роман, я боюсь, но не до такой степени, чтобы не запомнить то, что ты сказал. Повторю слово в слово, если понадобится.

— Вот и отлично. Веди себя естественно, сделай вид, что сильно напугана.

— А мне его и делать не надо. Слушай, Роман, а Кузьмичу ничего не грозит?