Аргументы в обойме

Переговорив с генеральным директором строительной компании «Бритис», Огурцов перевел взгляд на Басалая и заявил:

— А теперь разговор с тобой, Ринат.

— Слушаю.

— Да, слушай и запоминай все очень хорошо. От твоих действий будет зависеть успех нашего общего дела.

— Да, Алексей Михайлович.

Огурцов инструктировал Басалая почти час, потом откинулся на спинку кресла и заявил:

— А теперь вопросы, Ринат.

— Нет вопросов, Алексей Михайлович. Все расписано до мелочей. Удивляюсь, как такая комбинация пришла тебе в голову. Ты очень умный человек.

— А ты в этом сомневался? Ждем Буханова, после чего работаем по оговоренному плану.

— Понял, Алексей Михайлович.

Огурцов посмотрел на Моренко, который слышал инструктаж.

— Как тебе план, Юра?

— План отличный. Если не будет сбоя.

— Это на Басалае. Он же не хочет загреметь на зону лет этак на пятнадцать-двадцать, а то и в камеру пожизненного заключения.

— Я сделаю все как надо, — заявил Басалай.

Огурцов усмехнулся и сказал помощнику:

— Ты слышал, Юра? Сбоя не будет.

— Ну тогда мы решим все наши вопросы. Думаю, господин Радонский достойно оценит наши дополнительные усилия.

— Всем по брови хватит. Но тебе, Юра, тоже придется потрудиться.

Моренко услужливо подался вперед.

— Да, Алексей Михайлович, слушаю вас.

— Ты должен сегодня же переговорить с обслугой, чтобы позже она подтвердила под присягой, что Басалай и его охранники во вторник шестого числа, то есть завтра, с 8.00 до 20.00 постоянно находились здесь, на усадьбе. То же самое скажем мы с тобой и даже моя жена.

— Вы предполагаете, что нас будут допрашивать?

— Мы обязаны учесть все варианты развития событий. Я не думаю, что сюда сунется полиция или Следственный комитет, но подстраховаться необходимо, дабы не спалиться на такой мелочи. Впрочем, у ментов могут возникнуть вопросы к людям Басалая, которые работают по переселению местных жителей из Коринки. Что же касается бараков, куда переселены семьи, земли которых мы использовали для строительства различных объектов, то к договорам никто не придерется. К тому же у нас есть адвокаты. Доказать, что людям показывали одни документы, а подписывали они другие, не удастся. Доверчивые граждане сами лоханулись. Это их проблема. В ходе предвыборной кампании я пообещаю обязательно решить ее и восстановить справедливость. Это даст мне много голосов. В своей победе я и без них не сомневаюсь, но, повторяю, всегда и везде надо продумывать дела до самых мелочей, перестраховываться даже там, где это на первый взгляд и не требуется. Тебе задача ясна, Юра?

— Да, Алексей Михайлович. Сделаю все, как надо.

Огурцов кивнул на сейф.

— Чтобы прислуга лучше поняла, что от нее требуется, заплати всем по десять тысяч. Деньги я дам, когда пойдешь.

— Это хороший стимул.

Огурцов предложил всем кофе.

Пока они пили ароматный напиток и обсуждали детали предстоящего дела, приехал Буханов, генеральный директор компании «Бритис».

— Всем доброго вечера.

— И тебе того же, Родя, — сказал Огурцов, — проходи, присаживайся. Кофе будешь?

— Я бы предпочел хороший коньяк, обещанный тобой.

— Будет тебе и коньяк. Но сначала дело.

— Да, я весь во внимании.

Огурцов не стал посвящать Буханова в суть своего плана.

— Мне, Родя, нужен тяжелый грузовик, — сказал он. — Такой, чтобы менты, найдя его после аварии, не вышли ни на тебя, ни на меня.

— Грузовик? А зачем?

— Лишний вопрос, Родион Петрович.

— Так-так-так. Есть подходящая машина. «Урал» бортовой. Мы его списали и продали по остаточной стоимости бывшему работнику автоколонны Степану Требко. Он решил заняться своим делом, но свалился с инфарктом. «Урал» стоит у садового товарищества «Весна», что в Прибрежном поселке. Сейчас там почти никто ничего не растит. Охраны нет. В домах если кто и проживает, так только бомжи. Машина в рабочем состоянии.

— Откуда ты знаешь, что ее за это время не растащили те же самые бомжи?

— Да вчера этот «Урал» использовал товарищ Требко, мебель перевозил, с разрешения, естественно, жены владельца.

— Молодец. Очень хорошо, когда тебя окружают думающие люди. Басалай! — Огурцов повернулся к начальнику охраны. — Ты все понял?

— Куда же понятней?

— Машину перегнать сегодня ночью.

— Сделаем.

— Так, ну с вами, пожалуй, на сегодня все. По коньяку, как и обещал.

Все согласились, выпили и разъехались по домам.

В усадьбе остались Манин, Гутов, Моренко и Екатерина Гусенко, привезенная сюда в обед. На нее у Огурцова были отдельные виды. Она пока находилась в дальней спальне и могла выходить оттуда только по вызову. Жену Алексей Михайлович еще утром отправил в дом, расположенный на улице Вешней.

Огурцов ходил по помещению, прокручивая в голове план, иногда смотрел на карту, лежавшую на столе.

В 21.40 его оторвала от дум трель сотового телефона.

— Да! — ответил он.

— Артур!

— Это я понял.

— Я через десять минут буду; чтобы не светиться, заеду со стороны сада. Пусть мне кто-нибудь откроет калитку.

— Ты же говорил о 23 часах.

— Раньше управился. Мне идти к тебе или дождаться одиннадцати?

— Заходи. Калитка будет открыта.

— Хоп. До встречи.

— До встречи.

Огурцов переключился на Гутова.