Аргонавты вселенной

— Вот потому-то я и не хочу брать много животных. Всего лишь одного бронтозаврика. Ну, выберем там маленького, так сказать, бронтозаврика несмышленого. Он успеет подрасти на Земле, — шутил дальше Гуро. Но не привыкшему к его манере шутить человеку показалось бы, что охотник говорит вполне серьезно: ни один мускул не дрогнул на его лице. Только где-то далеко в его проницательных серых глазах прыгали маленькие веселые искорки. Или, может, и это только казалось?

— Ладно, ладно, — ответил Сокол. — Там посмотрим, выберем. Вам детеныша бронтозавра, мне моего археоптерикса, Василию еще что-нибудь. Ведь природа Венеры так роскошна и жизнь так разнообразна, что…

Внезапно словно гром заглушил его голос. Резкий удар сильно встряхнул всю ракету. Гулко загудел металл. Корабль задрожал от носа до хвоста.

И сразу после этого послышался тихий свист. Монотонный, однообразный свист доносился откуда-то сверху. Что это?..

Василий Рыжко взглянул на ученых. Гуро крепко держал в руке свою трубку, словно у него не было ничего более ценного. Сокол прислушивался со встревоженным лицом. Брови академика Рындина сошлись на переносице. А свист все не утихал. Василий с усилием набрал в грудь воздуха: казалось, стало тяжелее дышать. Он заметил, что так же тяжело дышит и Сокол…

Резким, неожиданным для всех прыжком Рындин очутился у стенки, возле доски, где помещались рукоятки управления воздушными аппаратами. Он повернул одну из них, отодвинул в сторону другую. Свист не затихал. Рындин повернул к товарищам побледневшее лицо. Его голос прозвучал резко, как суровый приказ:

— Немедленно надевать скафандры! Василий наденет мой. Я запрусь в навигаторской рубке. Гуро, вы будете руководить работами. В борту ракеты пробоина, и через нее выходит со свистом в межпланетное пространство наш драгоценный воздух. Надеть скафандры!

Монотонный, однообразный свист продолжался. Рындин, быстро перебирая руками петли на стене, передвигался к навигаторской рубке. Но перед тем, как закрыть за собою дверь, он остановился на минутку и добавил:

— Я думаю, это — метеорит. Будем надеяться, что он один. За работу!

Двери наглухо закрылись за ним. Метеорит?.. Пробил стенку ракеты?.. Василий нервно сжал кулаки. На мгновение он утратил возможность мыслить, способность владеть собою.

Еще один удар встряхнул ракету. Этот удар словно был сигналом: по металлическим стенкам ракеты забарабанил дождь мелких частых ударов.

Метеорит был не один!

ЧТО НАДЕЛАЛ МЕТЕОРИТ

Василий Рыжко ощутил неприятную слабость в ногах. Он закусил губы и посмотрел на Гуро и Сокола. Они были в скафандрах и теперь надевали шлемы. А он еще стоит!.. Скорей, скорей, одеваться!

Тут, в ракете, это было очень легко — ведь скафандр и металлический шлем ничего не весили. Вот уже все тело в скафандре, вот надет и шлем. Остроумное приспособление давало возможность завинтить шлем изнутри, без посторонней помощи. Так. Теперь повернуть вот эту ручку, как показывал Василию еще позавчера Гуро. Готово! В шлем начал входить кислород из цилиндров на спине, заряженных оксилитом. Так называлось чудесное химическое вещество, которое вбирало из воздуха внутри шлема углекислоту и вредные остатки дыхания человека, а вместо них выделяло из себя кислород.

Сквозь толстое, но безупречно прозрачное стекло шлема было хорошо видно, как Гуро приблизился к доске управления воздушными аппаратами и выключил все приборы. Сокол и крайне удивленный Василий Рыжко услышали знакомый голос Бориса Гуро:

— Для чего тратить воздух? Все равно его вытягивает сквозь отверстие космическая бездна!

Звуки голоса поражали: его, касалось, было слышно через толстые стенки шлема. Как это могло быть? Однако Василий не задумывался над этим. Его внимание приковала маленькая дрожащая стрелка барометра-анероида, который висел на стене каюты. Эта стрелка, показывавшая давление воздуха в каюте, резко прыгнула влево. Она мчалась по цифрам, оставляя их позади одну за другой. Василий Рыжко со страхом смотрел на нее: стрелка своим быстрым движением показывала, что воздуха в каюте почти уже не оставалось, он полностью выходил через отверстие в стене ракеты… Вот уже стрелка останавливается, останавливается… она совсем ближе к нулю… она вздрагивает — и останавливается окончательно. В каюте, где только что велся оживленный разговор, совсем не осталось воздуха. Пустота, холодная, мертвая пустота…

Василий заметил, как вздулся его скафандр. Рукава раздулись так же точно, как и штаны, словно их распирало изнутри. Да так оно и было, — потому что внутри скафандра оставалось нормальное давление. С невольным чувством страха Василий потрогал пальцами ткань скафандра: а что, если он не выдержит и лопнет? Что тогда? Немедленный конец…

Снова послышался голос Гуро:

— Рекомендую товарищам включить электрические грелки, иначе можно замерзнуть. Василий, ты не забыл, как управлять грелкой?

Губы юноши невольно ответили — совсем автоматически:

— Нет…